Ставка больше, чем жизнь
Шрифт:
— Видите, — сказал органист, — я был прав, Лиза невиновна.
— Вы знали, что она работает в гестапо? — спросил Клос.
— Конечно, — ответил органист. — И мы считаем, что добились успеха, внедрив туда нашего человека.
Органист торжествовал. Рапорт Артура подтвердил его веру в невиновность Лизы. Группа Артура в безопасности, значит, снова можно действовать. Провокатор Хорст Кушке ликвидирован, теперь следовало бы восстановить связь с Центром.
Однако Клосу эта развязка показалась подозрительной. Он интуитивно чувствовал, что борьба с гауптштурмфюрером Поллером еще не закончена. Напротив, приближающийся последний раунд будет самым трудным. Клос тщательно анализировал сложившуюся обстановку. Он видел перед собой лицо органиста, глаза которого не казались ему незрячими.
Если Кушке, как докладывал Артур, действительно предатель, то Поллер после ликвидации своего агента должен был арестовать всех известных ему людей из группы Артура. Но этого не последовало. Он еще чего-то ждал? Провокатор хорошо знал Артура, Лизу и других членов группы. Они все были в руках гестапо, но Поллер почему-то их не трогал, хотя знал, что, если он запоздает, эти люди могут исчезнуть из города. Да и сам Артур должен был понимать, что в данной ситуации ему, Лизе и остальным членам группы необходимо скрыться, чтобы обезопасить себя. Однако руководитель группы спокойно гуляет по Вроцлаву, как будто бы ничего не случилось. Почему? Не понимает, что грозит ему и его людям? Ожидает связи с Центром и своим промедлением толкает связного «тети Сюзанны» на опасные действия?
Клос смял донесение Артура, зажег спичку. Вспомнил, каким было лицо Хорста Кушке в квартире Лизы, и подумал, что он, как ему показалось, порядочный человек. Если же провокатор не Кушке, то кто?
Подозрение родилось не сразу, и оно было страшным. Клос решил еще раз проверить себя.
Артур Второй… Что он за человек? О нем Клос знал так мало.
Непроницаемое лицо органиста повернулось в его сторону. Если бы Клос не знал, что этот человек слепой, то мог бы сказать, что чувствует на себе его пристальный взгляд. Информация Центра подтверждала, что органист — человек абсолютно надежный, патриот, антифашист.
— Какой ответ дать Артуру? — спросил органист, и Клос уловил в его голосе нотку беспокойства.
После долгого молчания Клос тихо сказал:
— Артуру ничего не сообщать. Прекратить с ним все контакты.
На лице органиста отразилось недоумение. Он потянулся рукой к очкам, потом нервно погладил волосы. На лбу его появились капли пота.
— Что это значит? — спросил он с тревогой.
— То, что я сказал. — Голос Клоса прозвучал сухо.
Органист с минуту молчал, а потом спросил:
— Мне вы тоже не верите? Вы понимаете, на что обрекаете этих людей? На одиночество! И не только на одиночество — они попадут в руки гестапо. Лиза, которую я знаю с детства… Артур Второй…
— Не волнуйтесь, все будет в порядке. Восстановим связь, когда потребуется. — Клос был сосредоточен и серьезен. Он понимал, что каждое его слово — приговор. — Сами вы немедленно должны покинуть Вроцлав, — добавил Клос. — У вас есть резервный адрес?
— Да, — ответил органист.
— А документы?
— Тоже.
— Тогда уходите сейчас же. Связь с вами восстановим немного позже. Достаточно будет, если пошлете доктору Бруке, Берлин, Лейпцигерштрассе, 29, свой последний анализ крови. Обратной почтой получите указания.
— Но зачем мне уходить из города? Хорст Кушке ничего не знал обо мне.
— Это приказ, — строго проговорил Клос, потом голос его смягчился. — Поймите, иначе я поступить не могу. Война жестока, а наша борьба в глубоком тылу врага не менее жестока и опасна для нас. — Прощаясь, он крепко пожал руку органисту: — До свидания. Не знаю, встретимся ли еще когда-нибудь, а если встретимся, то уже в свободной Польше.
— В свободной Польше, — повторил органист, дотронувшись рукой до очков.
Клос вышел из костела. Падал снег, дул пронизывающий ветер. Перед витриной антикварного магазина он увидел мужчину в форме организации Тодта и подошел к нему. Мужчина вынул коробку спичек, чиркал, чтобы поднести огонь к сигарете Клоса, но делал это неумело, спички гасли, и он бросал их на тротуар.
— Слушай внимательно, — говорил в это время Клос. — Сообщи ему: в пансионате «Элизабет», но без указания номера комнаты. Информацию он должен получить по телефону в девять вечера. Запомни номер телефона…
— Все будет в порядке, — ответил мужчина.
Потом он вскочил на подножку проходящего трамвая. Клос еще минуту видел его на задней площадке. Мужчина в форме организации Тодта спокойно вынул из кармана газету.
Клос усмехнулся. Этого парня он знал уже более года. Работал с ним еще в Варшаве, а сейчас Центр назначил его руководителем новой антифашистской подпольной организации во Вроцлаве.
Однако поединок с гауптштурмфюрером Поллером за группу Артура еще не был окончен. Последняя партия игры продолжалась.
9
Поллер был уверен, что операция завершится успешно. Никогда и ни одну операцию он не проводил с такой терпеливостью и рвением.
Конечно, он уже давно мог арестовать этих людей, но этим ничего не добился бы, кроме лишних хлопот. Подпольные организации и группы росли как грибы после дождя. Он, Поллер, все это учитывал, понимая, что примитивные методы борьбы не приведут к желаемым результатам в этой сложной игре.
Гауптштурмфюрер мечтал раскрыть систему связи вражеских агентов с Центром. Тогда он мог бы проникнуть в сеть противника и парализовать его руководство разведкой во Вроцлаве.
Поллер закурил сигару, глубоко затянулся, потом поднял телефонную трубку, хотя он редко связывался по телефону со своими агентами. Сейчас же, убежденный, что ему никто не помешает, он решил позвонить.
Послышался знакомый голос, который он так не любил. Поллер презирал людей, услугами которых пользовался. С удовольствием разделался бы с ними, если бы кому-то удалось их разоблачить как агентов гестапо или они оказались уже бесполезными для него. Хотя в данном случае он был доволен сообщением агента. «Однако же какой сукин сын этот тип, но он наш сукин сын, — подумал Поллер. — Главное — это несомненный успех операции».