Ставка на Зеро
Шрифт:
– Неужели никаких подходов к нему нет?
Сказав это, Сыщик смутился, поняв, что увлекся и задал лишний вопрос. Но подполковник отреагировал спокойно.
– Много говорить здесь не буду. Есть у нас утечка информации, завелся какой-то гад. Все проваливается на самом последнем этапе. Вот были у нас сведения, что трое отморозков из Подмосковья выполнили пару его заказов. Мы к ним уже подбираться начали, думая через них и на Джокера выйти. Так нет! Несколько дней назад их прямо на выходе из ресторана положили. И в результате мы лишились важных свидетелей, через которых могли выйти на Джокера. А где у нас гарантия, что не сам Джокер и убрал ставших опасными боевиков?
За столом установилась тишина. Сыщик молчал, видя, что подполковник хочет дать ещё какую-то важную информацию. Но пока колеблется. Наконец тот решился:
– Ты, кстати, не читал три дня назад в этой же газетенке, что убили одного нашего опера из отделения милиции? Так журналист написал в конце заметки: Неизвестно, связано ли убийство сотрудника милиции с выполнением его служебного долга или он стал жертвой обычного уличного нападения. Ну так вот опер этот зацепил кого-то на крючок из группировки Джокера и близко к нему подобрался. Но в бумагах убитого ничего конкретного не нашли, видимо, хотел сначала дело сделать, а уж потом доложить начальству. С кем он встречался тем вечером, мы не знаем, но обещал вернуться с интересным материалом. Не вернулся.
– Подполковник снова разлил коньяк по рюмкам, но пить не стал, а продолжил: - Ножом его резанули. Удар хорошо поставлен как у десантника. Может, на людей, устраняющих конкурентов Джокера, выйти не можем потому, что они не из уголовной среды и действуют изолированно. А чего удивляться: сейчас много наших без дела болтаются. Могут за большие деньги и подписаться на такие дела.
Сыщик хотел возразить, но вовремя прикусил язык. Он сидел, молчал и обдумывал информацию подполковника: Так, значит, все замыкается на Джокере. Хотя все это только предположения и оперативные версии подполковника. Бывают же в жизни совпадения? Да сколько хочешь! Вот и гаишник неопытный спас жизнь этому Джокеру. А то, что все время крутимся возле дел Джокера, так потому, что его группировка сейчас самая активная.
Думая так, Сыщик все же понимал, что это слабое утешение, хотя, конечно, в жизни самые невероятные совпадения случаются гораздо чаще, чем люди полагают.
– Слушай, а, случайно, этот Джокер завладением квартир одиноких стариков не занимается?
– Нет, насколько я знаю, их группировка на такую мелочь охоту не ведет.
Ну вот, хоть одна приятная новость за весь день, - обрадованно подумал Сыщик.
– Значит, наши дела связаны не только с группировкой Джокера. Это уже дает надежду. Возможно, и все остальное не более чем совпадения.
Наблюдая за сменой настроения своего собеседника, подполковник тягостно размышлял о том, что если его предположения верны, то этот молодой ещё человек, подававший когда-то надежды в оперативной работе, вляпался по неосторожности в какую-то историю и сам не понимает, что происходит. Но вот интерес к Джокеру не может не насторожить. Скорее всего его внезапное появление здесь связано со статьей в газете. Хотя, возможно, это не больше чем очередное совпадение. Но если он пришел ко мне впрямую, то ему здорово приспичило. Не может же он не понимать, что я обязан буду написать рапорт начальству о его назойливом интересе к Джокеру. И все-таки он рискнул. Значит, что-то серьезно его беспокоит.
А Сыщик думал о своем: Нет, не разрешил он моих сомнений. Все сходится на этом Джокере. И шанс, что все происходящее только цепь случайностей, - ничтожен! Скорее всего мне теперь терять нечего и я должен показать ему фотографию Зеро. Я просто физически ощущаю, что вся эта сдуру затеянная история подходит к концу. А если этот тип продался и работает на Джокера, используя нашу бригаду, то в случае моей гибели подполковник его так просто не отпустит.
И Сыщик молча вытащил и протянул подполковнику сделанную недавно фотографию Зеро. Тот сдержанно кивнул головой:
– Ну конечно, я его знаю. Наш с тобой коллега, работал в соседней области. Я с ним раза два встречался по делам. Показался мне грамотным оперативным работником. Там у них, в управлении, начальство сменилось. Он с новым руководством не поладил - ушел в отставку год назад. Ничего предосудительного на него не было, да и сейчас нигде по оперативным материалам не проходит. Если тебе не жалко, то оставь мне фото на всякий случай: я покажу кое-кому.
Сыщик кивнул в знак согласия, а подполковник достал записную книжку, в которой лежало несколько фотокарточек. Он выловил одну из них и протянул Сыщику:
– Ты мне, я тебе. Это Джокер. Не правда ли, солидный мужчина, не скажешь, что бандит? Возьми на всякий случай в обмен.
Сыщик всмотрелся в улыбающееся лицо молодого красивого мужчины и с неприязнью подумал: Неужели мы все это время работали на него? Вот сволочь Зеро: использовал нас втемную для бандитских дел. А может быть, все-таки мерещится мне и я зря фото Зеро перед подполковником засветил, наводя его на нашу бригаду? Да нет, что я, как забеременевшая девица, себя уговариваю, что, может быть, ещё обойдется! Все плохо! И разговор кончать надо.
Но подняться и просто так уйти было неудобно. И вновь подполковник пришел на помощь:
– Ну, давай ещё по одной, на посошок, чтобы беда ушла, а успех остался!
Они молча выпили, и Сыщик уже встал, когда подполковник сказал ему каким-то деланно равнодушным тоном:
– Я в предстоящие два дня выходной. Редкий случай, что и субботу, и воскресенье гулять позволили, а в понедельник мой непосредственный начальник в отгуле будет. Так что впереди ровно трое суток свободного полета. Повторяю: три дня и три ночи.
Сыщик кивнул, поняв, зачем подполковник докладывает о своей относительной свободе: Намекнул, что у меня всего три дня на самостоятельные действия, а начиная со вторника он вынужден будет сообщить рапортом начальству о нашей беседе, и машина сыска безжалостно завертится. Трое суток, конечно, немало, но и я смогу активно действовать только с понедельника, а завтра, в субботу, лишь подключу к проверке Механика. Может быть, через него удастся выйти и на кого-нибудь ещё из бригады, минуя Зеро.
Протягивая ему на прощание руку, подполковник знал, что этот человек хорошо понял его последнюю фразу. И он задал последний вопрос:
– Чем я ещё могу тебе помочь?
И, ответив на его крепкое рукопожатие, Сыщик безнадежно покачал головой:
– Мне уже никто помочь не может.
– Ну тогда - до свидания!
– Прощай.
Отметив про себя это безнадежно произнесенное слово, подполковник, глядя вслед бывшему коллеге, с грустью подытожил: Значит, дела совсем плохие. Жаль парня.