Ставка на Зеро

Ильичев Валерий Аркадьевич

Сыщик миновал охранника у дверей и вышел на улицу. Тот сразу бросился к телефону и набрал уже надоевший ему номер. И тут наконец на том конце провода взяли трубку. Охранник суетливо, боясь, что его услышат посторонние, сообщил о состоявшемся контакте подполковника с его бывшим коллегой. Тот, кому звонили, выслушав, положил трубку и в задумчивости зашагал по комнате. Сыщик и раньше вызывал у него подозрения, а сейчас и вообще стал совсем опасен. Надо было принимать срочные меры, и он набрал номер телефона человека, способного решить эту беспокоящую его проблему.

Глава 7

ТУЧИ СГУЩАЮТСЯ

Весь оставшийся вечер после встречи с подполковником Сыщик названивал Механику, но телефон не отвечал. Сыщик матерился и, вспоминая, как Механик и Гонщик подсняли женщин легкого поведения в ресторане, где ждали появления Ленчика с охранниками, предполагал, что опять этот ловелас путается с какой-то бабенкой. Ну да ладно, пусть гуляет, пока молодой. Но как же этот ветреный мужик ему нужен! Где он шляется так поздно? Хоть бы ночевать домой приволокся!

Наконец около двадцати трех часов Механик снял трубку. Он был не один, с очередной девицей, и его совсем не обрадовала перспектива на ночь глядя тащиться на встречу с Сыщиком, несмотря на все уважение к этому умному и смелому мужику, но голос Сыщика был неподдельно взволнован, он намекнул, что их жизни под угрозой. А после не совсем понятной гибели Взрывника, получившего неизвестно откуда прилетевшую пулю в висок, каждый в бригаде чувствовал себя в опасности. Хотя Зеро и пытался их успокоить, ссылаясь на неизвестного сообщника Ленчика, выстрелившего из открытого окна ресторана. Но любому ясно, что пуля, вошедшая в висок и вышедшая возле подбородка, выпущена сверху, как минимум с крыши ресторана. А это уже не случайность! Как бы то ни было, но теперь им уже не казалось, что они в относительной безопасности и успех очередной акции зависит только от их ловкости и сообразительности. И потому Механик, досадуя и злясь, выпроводил девицу из дома и поехал на встречу.

Сыщик выскользнул из дома, убедился, что слежки за ним нет, и поехал в центр. Они встретились на станции метро, присели на скамеечку, ближе к тоннелю, куда каждые несколько минут юрко ныряла электричка, унося прочь очередную порцию пассажиров. Здесь можно было общаться без помех. И лишь шум проносящихся мимо вагонов прерывал время от времени их разговор. Сыщик решил не тянуть и сказать все напрямую:

– Похоже, мы все вляпались в грязную историю.

– Да, мы знали, на что шли.

– Да я совсем не о том. Похоже, работаем мы не на правоохранительные органы, а на мафиози.

– Да ты что, обалдел, Сыщик, с чего ты взял? Зеро наш человек, полковник бывший. Или не полковник?

– Полковник-то он настоящий, а вот какая у него в самом деле крыша и под чью дудку он нас плясать заставляет - это вопрос. Все, что мы налепили за эти последние недели, на руку некоему авторитетному бандиту по кличке Джокер. В основном устранялись неугодные ему люди. Правда, ликвидация нами потенциальных убийц стариков - владельцев квартиры - в эту картину не вписывается и версию о работе Зеро на Джокера все-таки искажает. Но слишком много фактов вызывают подозрения.

И Сыщик рассказал Механику и о чудесном спасении Джокера от взрыва, и о его заинтересованности в захвате чужого арсенала, и о ликвидации ставших опасными боевиков. Упомянул он и о машине, часто стоявшей на другой стороне улицы и словно несущей боевое дежурство напротив дома, где находилась их конспиративная квартира. Велел записать её номер с парной шестеркой. Сыщик умолчал только о своей встрече с подполковником.

Было видно, что Механик - чистый технарь, неискушенный в оперативных делах - расстроен и сбит с толку сообщенными ему сведениями. Из всего нагромождения фактов он понял только одно, что, возможно, их подло обманули и подставили, используя стремление к активной тайной войне с преступностью. До своего увольнения из органов внутренних дел он проработал в технических подразделениях всего три года, пока не погорел на глупой случайности.

Ходил он тогда в свободное от работы время подрабатывать: то сам по объявлению предложит свои услуги, то к нему подошлют новых клиентов оставшиеся довольными прежние заказчики. А он на все руки мастер: мог починить почти любую технику от утюга до автомобиля. Но особенно любил он возиться с сейфами. И работы ему хватало: то секретный код забудут, то ключ потеряют.

Вот и в тот раз обратились к нему через знакомых и попросили приехать поздно вечером на одну из фирм, чтобы вскрыть сейф. Прибыл он на место, его встретили, провели в кабинет солидного вида человека, показали сейф, к которому не было ключа, предложили солидную сумму вознаграждения.

Конечно, он этой халтурой занимался для приработка. Но, кроме того, получал истинное наслаждение от решения сложной технической задачи. Вэтот раз ему пришлось повозиться, но через час он все же открыл массивную дверцу сейфа. Мельком взглянул на ровные ряды зеленых долларовых купюр и отодвинулся в сторону, пропуская к сокровищам хозяина кабинета. Сразу заторопившийся заказчик сунул ему обусловленную сумму, и он ушел. А утром, к изумлению коллег, его задержали прямо на работе. Да ещё сделали это нарочито шумно и с показушной бравадой, наручники надели, привезли в строгий кабинет соседнего оперативного ведомства.

Оказывается, его телефон на численнике был в той конторе записан, да и охранник его данные внес в журнал учета посетителей. Какой уж повышенный интерес имели оперативники из ФСБ к этой фирме, было неизвестно, только его с пристрастием допросили, пообещали посадить за участие в краже со взломом лет на десять, а затем велели ждать в коридоре, правда, сняв с него наручники.

Что он тогда пережил, невозможно описать: и страх пропасть в тюрьме, и стыд перед товарищами, и бессильную ярость от явной несправедливости. Но к концу дня оперативники все же разобрались. Оказалось, там и кражи-то не было. Просто один из совладельцев фирмы посчитал, что его при разделе обделили, и таким вот образом в отсутствие главы фирмы он самовольно взял то, что считал по закону своим. Это было обычное гражданское дело, не влекущее уголовно-процессуальных последствий.

К вечеру наконец разыскали этого компаньона. Вытащенные из сейфа доллары он уже спрятал. И, не отрицая самого факта изъятия ценностей из сейфа, сказал, что готов вернуть часть им взятого в той сумме, которую определит суд. Все стало ясно. ИМеханика освободили.

Пришел он на следующий день на работу. У всех глаза на лоб: как это его отпустили? А начальство ему объявляет, что он уволен. И никакие объяснения не помогли: раз тебя в наручниках увели, то, нет дыма без огня, и мы тебе не доверяем. В общем, перестраховалось начальство. Конечно, ему при его мастерстве прокормиться, и притом безбедно, всегда можно. Но очень уж он жалел, что его лишили возможности участвовать, хоть и косвенно, в борьбе с преступностью. Да если говорить откровенно, и расставаться с зеленой формой армейского образца ему было жаль. Она ему шла. И девушки на неё благосклонно реагировали. Хотя он и так, без формы, мог уломать любую на сладкий грех. Но как бы то ни было, а оказался он уволенным по причине недоверия. И эта несправедливость жгучей обидой терзала его душу, когда он не занимался возней с техникой и не гонялся за очередным предметом обожания.

Со временем обида несколько притупилась. А с того момента, как он вступил в бригаду, и совсем почти позабылась. Но вот сейчас он осознал, что судьба в очередной раз отвернулась от него из-за подлости подонков, использовавших их стремление к борьбе за законность и правопорядок. И этот очередной удар ему вряд ли удастся пережить. Он сидел бледный, запрокинув голову и прикусив губу, с тоской смотрел на толстый, излучающий желтый маслянистый свет плафон.

– Послушай, Сыщик, а может быть, все не так, как ты думаешь? Ведь факты по-всякому можно истолковать. К тому же квартирных бандитов мы ликвидировали явно не в интересах Джокера. Кроме того, имеется ещё один факт, не вписывающийся в версию, что мы работаем на него.