Ставок больше нет
Шрифт:
На крыше Холмогоров, спокойно пропустивший его к лифтам, говорил по рации с агентом, сидевшим за рулем «ауди», а потом с Шастиным.
– Немедленно вниз!.. Вихров спускается к подъезду!.. Задержи его. Он сбросил с крыши Васю…
Шастин не сразу ответил:
– Есть! Спускаюсь…
Холмогоров медленно подошел к краю, посмотрел вниз. На черном квадрате земли, выгороженном низеньким заборчиком, лежал раскинув руки Федоров – около него, спиной к двери подъезда, уже стоял Бутаков – тот, что управлял «ауди».
– Идиот! – заскрежетав зубами произнес Холмогоров. Руки крепко сжали короткий автомат.
Словно услышав начальника Бутаков развернулся: было ясно – готовится встретить Вихрова.
Шеф холодно размышлял: Федоров сам виноват – при его спецподготовке позволить скинуть себя с крыши!.. Если Бутаков и Шастин задержат Вихрова – а в этом Холмогоров не сомневался – с двумя профессионалами ему не совладать, то он прикажет им везти пленника обратно в бокс самостоятельно. Приказы не обсуждаются!..
Сам Холмогоров быстро перешел на противоположный край крыши – Вихров мог прорваться в квартиру и выскочить из окна: второй, третий этаж… Скорей всего, беглеца ничто не остановит. Может воспользоваться какой-нибудь веревкой. Видно было не так хорошо, но все же в некоторых окнах горел свет, к тому же работал фонарь над спортивной площадкой. Холмогоров заметил бы, если бы из окна выскочил человек.
Он провел ладонью по лбу, по глазам… Усталость давала о себе знать.
Минуты шли. Вихров не объявлялся.
– Почему не отвечает моя мать?.. Что произошло на «Южной»?..
После разговора с матерью он попытался покинуть Кремль, – его остановили. Дали понять: будет упорствовать, возвратят в опостылевший кабинет силой, запрут на ключ, приставят охрану… Антон не успокоился, но попытки уйти оставил.
– На «Южной» чуть было не произошел взрыв большой мощности… – спокойно ответила Элалия. – Его удалось предотвратить, но станция до сих пор не работает. Один из тех, кто ответственен за подготовку взрыва, оказался в вашей квартире. Сейчас его там нет, маме ничто не угрожает. С ней находится агент спецслужбы.
Во взгляде Антона, – он не спускал его с лица Элалии, – был ужас.
– Не отпускают тебя потому, что твое присутствие в квартире может помешать следствию. А это главное – ты нужен здесь.
– Какого черта! – в ярости закричал молодой человек, с ненавистью посмотрел вверх – Иван Великий вздымался в ночное небо. Они стояли у его подножия. – Раньше вы повелись на козни Математика, но теперь-то зачем?!..
– Мы не велись на козни, – холодно проговорила Элалия. – То, что на вершине Ивана Великого ты встретил меня, означало: всерьез предсказание воспринимал только Холмогоров, и то вряд ли… Теперь все изменилось. В ближайшую полночь окажешься на Иване Великом один. Мы получили указание…
– От кого? – Рубцов почувствовал: по спине бегут мурашки.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
51.
Впервые за сутки он распахнул в большой зале коттеджа окно. Выглянул на улицу. Теплый ветерок обдул лицо.
Артурчик вздрогнул. По дорожке к дому растянувшись в цепочку шло пятеро крепких мужчин. Калитка, – ее, вернувшись от Анны Мацыгиной, Гаспарян оставил незапертой, – широко раскрыта. В проем виднелся иностранный микроавтобус с проблесковыми маячками на крыше.
«Как они меня нашли?!» Артурчик ринулся к двери.
Первый из гостей уже стоял на пороге. Молча раскрыл удостоверение службы безопасности.
– Где мы можем поговорить?.. – Холмогоров – так значилось в документе – переступил порог, посмотрел на пустые углы – в зале не было мебели. Единственный предмет интерьера – медвежья шкура перед камином. Кругом пустые бутылки из под виски и вина, стаканы.
– Пойдемте наверх!.. Там есть пара стульев… – предложил Гаспарян.
– Вы оставайтесь здесь, – велел Холмогоров подручным.
Первое, что сказал, усевшись на стул из полированного темного дерева:
– Ваш друг, Мацыгин, найден мертвым в пятнадцати километрах отсюда… Тело пытались утопить в пруду, но камень отвязался и оно всплыло.
– Я предлагаю поднять спецархивы с датами всех казней… – проговорил Холмогоров. – Хотя, откровенно говоря, эта часть информации, которую я получил от Гаспаряна, выглядит наименее интересной… Не с чем работать. Якобы странное поведение мацыгинского сына… Якобы по ночам он встречается с каким-то Черным человеком. Гаспарян – алкоголик. Анна Мацыгина – женщина с неустойчивой психикой. Ее муж запутался в игре, был близок к разорению. В семье тяжелая обстановка… Думаю, Мацыгин отвлекал внимание от собственных делишек… Выдумал эту историю с сыном. Морочил голову Гаспаряну, у которого хотел отсидеться…
Анатолий Геннадиевич упорно не смотрел на Гараничева, который расположился за столом для совещаний ровно напротив него. Обращался он к одному Свиридову – тот занимал кресло во главе. Изредка Холмогоров скользил взглядом по Рудалеву, – он был четвертым человеком, участвовавшим в этом совещании у высокого руководства.
Молодому мужчине казалось: шеф «конкурирующей» группы примеряется к нему, как к будущему подчиненному, оценивает возможность сработаться. Значит, шансы Гараничева удержаться на своем посту Анатолий Геннадиевич оценивает, как минимальные.
Свиридов неожиданно ухватился за подлокотники кресла, пружинисто оттолкнулся от них руками, встал. Обогнув стол, подошел к стоявшему у противоположного края проектору. Выключил его. Еще пять минут назад это устройство передавало картинку с экрана ноутбука на белый экран, – тот висел у стены на специальном кронштейне.
Гараничев не произносил ни слова. Схема дальнейшей работы, которую так наглядно, с использованием картинок, разъяснил им шеф, означала одно – карьере Михаила Павловича приходит конец…