Ставшие скверной
Шрифт:
Аран безмолвно рассмеялась, а за ней и Рабден.
Отсмеявшись, женщина принялась за дело. Осознавать пространство с помощью Потока для неё пока было сложно, а потому стоило сосредоточиться на задаче. Благодаря занятиям с Рабиусом процесс шёл быстро, но не настолько, чтобы удовлетворить её.
Рабден сразу же, ещё в начале занятий, сказал, что в обычной жизни на чувство Потока лучше не полагаться — слишком много сил придётся потратить на это, а оттого обучение проходило только в тех областях, которые без зрения были сложны.
На самом деле брат принца резал овощи и без помощи силы,
Получалось резать у неё пока не очень хорошо, куски были неровными, а от напряжения она вливала слишком много своей реки.
— На сегодня хватит, — сказал он после того, как она справилась с одной третьей картошки, — нужно побыстрее приготовить ужин, чтобы Верховная могла восстановить силы.
Аран с сожалением вздохнула.
— Вы правы.
Остаток мужчина нарезал сам.
Вскоре прибежал обеспокоенный Лем.
— Еда уже готова?
— Нет, я только хотел начать жарить.
— Понятно, тогда я к Лее, проверю её.
— Лем, — остановил его принц, — не суетись. Верховная, скорее всего, спит, дай ей отдохнуть. Не думаю, что ты сможешь ей чем-то помочь.
— Он прав, Лем. Ты ей не поможешь, а лишь помешаешь.
— Может быть, и так… — понурившись, сказал молодой человек.
Лем с тяжёлым вздохом сел на одну из лавок и устало опёрся лбом на левую руку.
Он и до этого знал, сколь сильно привязался к Лее. Ученик Харима действительно воспринимал её как старшую сестру, и это заставляло его бояться за неё ещё больше. Что если он потеряет её? Что ему тогда делать? Как жить? Ответа на этот вопрос он не находил, как бы ни старался.
Сегодня с утра, когда он увидел Лею, в его груди снова поселилась та пустота, которая появилась после смерти Нады и лишь усилилась, когда заболела Нилька. Сейчас эта пустота стала ещё больше и начала пожирать его изнутри. Он знал, что не может ничего поделать, и от него ничего и не требовалось, но это не делало его боль меньше, а переживания менее мучительными. Сейчас он больше, чем когда-либо, жалел, что слишком стеснялся обращаться к жрицам и особенно к Анри. Он ведь нашёл смелость, чтобы поискать информацию о маро, когда не мог понять, кто они такие. Вдруг в библиотеке были бы сведения о том, как помочь Лее с восстановлением? Какое-нибудь лекарство, которое давало бы силы.
Молодой человек так глубоко ушёл в свои мысли, что даже не услышал, как на кухню пришли остальные члены группы. И даже когда перед ним поставили еду, он не сразу это заметил.
— Что это с ним? — удивлённо спросил Кортик.
— Скорее всего, переживает о здоровье рады Леи.
— А-а, ну, тогда понятно. Мы все переживаем. Как не переживать-то за нашу девочку. Но впадать в уныние — это не дело. Это уж точно не поможет.
— Не мешай ему, Кортик. Каждый справляется с подобными ситуациями по-разному. К тому же, не тебе об этом говорить. Когда ты сильно переживаешь, вообще полным идиотом становишься. В прошлый раз…
— Давай без примеров! — быстро сказал мужчина.
— Вот и не приставай к радиху Лему.
Услышав своё имя, молодой человек встрепенулся:
—
— Типун тебе на язык! — воскликнул Карт. — Накаркаешь ещё! Просто наши стражи Клиро тебя обсуждали.
Лем удивлённо посмотрел на чтеца — врач никогда не замечал за ним подобной суеверности.
— Что смотришь? Ешь давай.
«Тоже переживает…» — подумал Лем и принялся за картошку.
Глава 19
Заброшенная деревня
Лея поела и легла спать, а вместе с ней и Лата. На дежурстве остался Рэн.
На территории храма сами стены защищали Верховную, но не в его правилах было ослаблять бдительность. Даже в подземном храме ему скорее приходилось напрягаться, чтобы дать себе возможность отдохнуть. Обход он завершил быстро, одновременно поставив артефакты оповещения, которые ему передали ещё в И-Мар и которые он до этого не использовал, так как большой нужды в этом не было, а вливать в них Поток было достаточно сложно. Конечно, умелых чтецов в их группе было много, но всегда лучше, чтобы те, кто может защитить принцессу, оставались в хорошей форме и не тратили свою реку зря.
После обхода и установки артефактов молодой человек вернулся в комнату и тихонько сел на пол рядом с кроватью Верховной — так он мог наблюдать за всей комнатой и при необходимости закрыть принцессу собой или быстро схватить и унести подальше от опасности.
Рэн прислушался: к счастью, дыхание у Леи было равномерным и спокойным. Судя по его частоте, девушка была в глубокой фазе сна, отчего она даже не ворочалась.
Когда маро услышал это, то у него отлегло от сердца, ведь втайне он опасался, что и сегодня принцесса будет спать так же беспокойно, как и в предыдущие дни.
У Рэна оставалось более трёх часов бдительного ожидания, которое всегда давалось ему труднее, чем остальным детям, что были в И-Мар. Он предпочитал действие, охрану в движении, но искренне не любил просто сидеть на месте, когда вокруг не было никого, кто мог бы напасть.
В детстве он действительно опасался, что его неусидчивость не позволит ему стать маро принцессы. Рэн до сих пор помнил, как его ругали за то, что он не справлялся с заданиями, и как потом, приехав во дворец, жалел всех стражников, которые стояли, не имея возможности даже отлучиться с поста. У него-то самого будет как минимум четверо партнёров! Тем более что маро чаще занимались разведкой, в то время как для мар основной функцией была охрана. Поэтому Рэн радовался, что он не мар. Ирония судьбы. До Клиро ему придётся заниматься охраной.
«Впрочем, главное, чтобы с ней всё было в порядке», — подумал маро и тут же услышал, как принцесса что-то бормочет. Что говорила Лея, разобрать было невозможно, но судя по голосу это было что-то приятное, поэтому молодой человек просто обернулся, чтобы убедиться, что Верховная укрыта и ей не холодно, и вернулся к ожиданию.
Проще всего было думать об архитектуре здания, в котором они находились, — это была нейтральная тема, не интересовавшая его самого и не способная погрузить в задумчивость, которая могла бы помешать воспринимать возможные угрозы. Именно поэтому Рэн старался не думать о Верховной.