Стая гадких утят (сборник)
Шрифт:
Яна была одета в ярко-розовую юбку со спортивными полосками по бокам, коротенькую, тоже спортивного покроя, курточку с капюшоном и зеленые сандалии с длинными кожаными ремешками, обернутыми вокруг ее длинных, красивых ног. Длинные волосы находились в творческом беспорядке, то есть просто спутанным колтуном свисали до спины. Во всем облике Яны читалось, что ей крепко досталось или что она попала в серьезную передрягу. Ее веселенький розовый костюмчик был порван в нескольких местах и изрядно испачкан. На худых коленках Цветковой красовались ссадины, по ногам тянулась вереница кровоподтеков.
– Да… – протянул Василий Николаевич.
– Вася, ты приехал! Дорогой, Вася, что же это такое делается?! – запричитала Яна, сразу беря быка за рога.
– Это я должен тебе ответить?! Я надеялся, правильнее сказать, питал слабую надежду, что ты мне объяснишь, как дошла до жизни такой? Что, совсем ничего не помнишь, что натворила со своим подельником?
– Смутно… Да и какой это подельник? Мы же не преступники! Мы – жертвы! Думаю, тебе уже все рассказали, и я бы хотела понять, как это выглядело со стороны, – вздохнула Яна, присаживаясь напротив.
Следователь с нескрываемой тревогой всматривался в лицо Яны, когда ввели полноватого молодого мужчину, выглядевшего еще хуже, чем Яна, из-за того, что избит он был явно сильнее, чем она. Его темные, похожие на телячьи глаза остановились на Яне как на единственном узнаваемом лице.
– Яна? – сказал он, словно икнул.
– Я… – не стала отпираться она, оправляя мятую короткую юбчонку.
– Ты как? – По тому, как он разлеплял сухие губы, становилось ясно: каждое слово ему дается с большим трудом.
– А ты как думаешь? – Она, морщась, бросила бесполезное занятие – разглаживание, словно утюгом, юбки собственной ладонью.
– Не знаю как, но наверняка не хуже, чем я. Хуже просто некуда, – простонал Евгений и схватился за голову. Его не смущало присутствие незнакомого человека в помещении.
– Спорнем? То есть поспорим? – возразила Яна.
– Не ссорьтесь, горячие эстонские люди, – встрял в разговор Василий Николаевич.
Евгений наконец сфокусировал взгляд на нем.
– А это что за тип? Не жених ли моей Гали пришел качать права? Сразу говорю: эта девушка ни в чем не виновата, во всем виноват только я.
– А в чем виноват-то? – прищурился Василий.
– А во всем! В чем пришли винить, все – мое! – твердо заявил Евгений. Похоже, он понял, что перед ним официальное лицо.
– Расслабься, это – следователь, – прервала его гражданский подвиг Яна. – Мой знакомый…
Евгений нахмурился, а Лебедев пригласил его присаживаться.
– Это – мой друг, – снова заискивающе пояснила Яна. – Так ведь, Вася… то есть Василий? А Женя вряд ли чем поможет в восстановлении событий прошедшего вечера. Он был, как бы это выразиться, немного не в форме…
– Да, это очень мягко выражаясь… судя по отчетам тех, кто вас накрыл… извините, задержал… – Василий склонил голову, чтобы не было видно его широкой улыбки.
– А еще он защищал меня от разъяренной толпы и поэтому получил вдобавок несколько ударов по голове, – кинулась в объяснения Яна. – Если бы не Женя, меня бы разорвали на много маленьких кусочков. На сувениры, так сказать… Он – герой!
– Спасибо, что вы спасли Цветкову, нашу главную звезду криминальной хроники, – уже не скрываясь, улыбнулся Василий Николаевич. – А теперь, дети мои, я расскажу вам одну историю, очень занимательную, надо отметить… Может, что и всплывет в памяти?
– Только не издевайся… Нам и так досталось… К тому же мы очень сильно раскаиваемся на всякий случай. Да, Женя?
– Да, Яна! – Женя вздохнул, шмыгнул носом и с удивлением уставился на свои разбитые костяшки пальцев на обеих руках. Видимо, вчера и он успел кому-то нанести пару устрашающих хуков.
Лебедев героическим усилием воли подавил желание рассмеяться и напустил на себя серьезный вид.
– Сегодня утром гражданка Галина Светлова и гражданин Аркадий Зимин вступили в брак. Торжественное событие, правда? Очень правильная гражданская позиция, приветствуемая государством, – создание ячейки общества. И я, как представитель правоохранительных органов, не могу это не отметить. Гостей человек восемьдесят, первый брак для невесты, второй – для жениха, белое платье… в общем, мечта! Свадьба есть свадьба! И все бы ничего, но… К загсу вдруг подъехала ассенизаторская специализированная машина и накрыла всю эту свадьбу фонтаном из канализационных отходов, сказать проще – фекалиями, еще проще – говном.
У Яны даже рот открылся от удивления. Она вместе с Женей очень внимательно слушала следователя.
– Ух ты! – только и смогла она выдохнуть.
– Вот именно, Цветкова! Даже слов нет. Очевидцы, а от них от всех, включая жениха и невесту, очень дурно пахло, подтвердили, что за рулем грузовика сидела ты, Яна. А большим гофрированным шлангом разбрызгивал все это добро твой попутчик с совершенно ненормальным видом и страшными проклятиями в адрес брачующихся.
Яна сглотнула, жалобно глядя на следователя.
– Но роль водителя тебя явно не устраивала, – продолжил Лебедев. – Ты опустила стекло в кабине и орала диким голосом что-то типа того: «Жека, накрой их всех какашками! Удобри их мозги, раз эта дура смогла бросить такого мужчину! Что вы извиваетесь и кричите? Все очень естественно!», «Нечего стесняться, все делают это!» И еще много чего интересного…
– Какой ужас! – схватилась за голову Яна. – Не может быть…
– А когда вас все-таки повязала служба охраны и буквально вырвала из разъяренной толпы униженных и оскорбленных людей, которые просто убили бы вас, и, заметьте, их оправдал бы любой суд, ты, Цветкова, извивалась, сопротивлялась и махала своими костлявыми кулаками.
– А что, я должна была сдаться без боя? – нахмурилась Яна.
– И кричала, что молодец Жека, отомстил за поруганную честь! Что теперь и на нары можно со спокойной совестью. Как это понимать?
Женя сидел ошарашенный и тупо смотрел в одну точку. Лебедеву стало ясно, что тот не помнит, что творил, и сейчас не знает, как реагировать на такую информационную реальность. Понятное дело, не верить следователю, тем более другу Яны, нет смысла. Тем более что есть куча свидетелей, да и все событие запротоколировано.