Стажер: Система Иерархии
Шрифт:
– Отражения - подсказал стоящий рядом со мною Сильф. Я взглянул на него и едва не упал на колени в благоговейном ужасе, которого я до сей поры, никогда не ощущал. Рядом со мною стоял ангел, действительно ангел. Каждая его черта была гармонично прекрасна, свет струился и проходил сквозь все его существо, но разительнее всего были глаза. Бесконечно глубокие, мудрые, все понимающие. В них проступала то едва уловимая печаль, то лилась ликующая всепобеждающая радость. У меня подкатился к горлу тугой ком, и я разрыдался. Впервые за много-много лет я плакал. Бесконечные слезы струились
– Что со мною, ангел?
– тихо всхлипывая, произнес я.
– Ты вспомнил, Стас, ты вернулся домой. Так происходит с каждым, кто за много-много лет ступает на отчий порог. Только ваши земные места зарастают стеною сорняков, сорванная калитка тихо скрипит на одной петле, а во дворе твоего детства гуляет ветер. И все пусто, все мертво, живы только воспоминания -но и они с годами тускнеют, зарастая путиной прожитых земных лет. Могилы твоих родителей забыты и неухожены, и иногда их тяжело найти. Но здесь - все иначе. Эдем ждет своих сыновей. Ждет всех, пускай даже они и забыли, пусть даже их сердца покрыты еще пеленою забвения. Эдем ждет, и будет ждать, пусть даже для этого потребуется вечность.
Сильф повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза:
– Но главное, Стас, - здесь нет смерти, нет разлуки с близкими и родными. Смерть упразднена Его смертью и нет более нужды в смерти - Смене Реальности. Это вы, на Земле, меняете реальность, переходя из смерти в жизнь, и думая, что умираете - вы оживаете. У вас все перевернуто с ног на голову, потому я и поправил тебя, сказав, что ваш мир отражен.
– И что дальше, ангел?
– Я не, ангел, Стас, я такой же человек, как и ты. Просто я родился здесь, в Эдеме, и не познал падения на ваш уровень.
– Ты... ты прекрасен…
– На себя посмотри, несбывшаяся мечта Дарвина.
Я взглянул на себя и едва не обомлел, - я тоже светился, свет струился и сквозь меня. Разве что был немного тусклее, чем тот, что был разлит вокруг.
– Это земная память. Но не смущайся, она не является чем-то плохим. Она скорее как рубец, как давно зажившая рана - уже не болит, но напоминает…
В ответ я только промолчал, да и что я мог сказать.
– Не печалься, нет повода для печали…
В ответ я снова разрыдался, а Сильф прижал меня к своему сердцу:
– Не плачь, Стас, в этом больше надобности. Ты вернулся, тебя здесь ждали. Точно так же как ждали и других. Утри слезы, друг мой, а то на нас уже начинают поглядывать.
Я шмыгнул носом и скосил глаза - точно, вокруг нас уже собралась люди. Но на их лицах, в их сердцах струилось только миролюбие, доброжелательность, бесконечное понимание и сострадание. Я ощущал, как их сердца поддерживают меня, дают опору, вливают уверенность и силу.
– А что, так видно, что я с Земли?
– шепотом спросил я Сильфа.
– Видно, Стас, видно - твоя боль и рыдание разлетелись быстрее мысли.… Но не бойся, никто
– Я не могу поверить.
– В то, что ты часть всего этого? Не надо верить, Стас, просто прими нас, прими себя самого, так как есть.
Он на миг замолчал, а потом, улыбнувшись, продолжил:
– Нас уже ждут. Утри нос, стажер.
Я старательно размазал слезы по лицу и спросил:
– Где тут у вас можно умыться?
– Просто подставь ладони.
Я послушно сложил ладони ковшиком и в тот же миг они наполнились прозрачной родниковой водой. Я омыл лицо водой, и она без остатка впиталась в кожу, оставив после себя ощущение небывалой свежести и чистоты.
– А весь я могу искупаться?
– Просто представь, то о чем ты думаешь. Ведь наши мысли реальны. Реальны, настолько мы позволяем.
Я насторожено прикрыл глаза, и в тот же миг меня обдало мощным потоком воды. Вода послушно просочилась сквозь меня, вместе с усталостью унося с собою остатки сомнений и неуверенности.
– Ты готов?
Я кивнул.
– Ну что ж, хорошо. Времени у нас осталось мало, потому слушай внимательно. Обучение человека происходит каждое мгновение, каждое мгновение являет и открывает себя. Потому обучайся обучаться на ходу, не оставляя миг постижения на потом. Посмотри вокруг.
Я внимательно осмотрелся. Вокруг нас во все стороны простиралась все та же лужайка, совсем неподалеку мощно вздымалась ввысь стена девственного леса, голубеющего вдали легкой прозрачной дымкой. Густой озонированный воздух был напоен терпким запахом горькой полыни и степного ковыля.
– Мы давно научились обходиться без технических приспособлений там, где это возможно. Ты не увидишь здесь никакого транспорта, ну в вашем понимании. Ведь по своей сути, Стас, техника - это только костыли. Тупиковая ветвь, которая ведет к неизбежной деградации и самоистреблению, если только не станет опираться на возможности человеческого духа.
– Но ты ведь сам пользуешься нашей техникой, одна машина твоя чего стоит.
– Думаю, что ваши ученые последние зубы с радостью бы отдали, что бы только иметь возможность раскрутить ее по винтикам. Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут, вот и приходится у вас пользоваться техникой. Пусть немного и усовершенствованной.
Он на миг замолчал, собираясь с мыслями, и снова продолжил:
– Но мы с тобою отвлеклись. Так вот, мы имеем с тобой сейчас лишь необозримые пространства и полнейшее отсутствие костылей, то есть, любых технических средств. И нам с тобой сейчас крайне необходимо срочно попасть в другое место, но оно настолько далеко, что пешком туда попросту не добраться.
– Ну, это зависит от времени. Можно и пройтись.
– Стас, я уже сказал, что времени у нас крайне мало.
– Тогда надо подумать.