Стажёр
Шрифт:
Еще два года они собирали различный материал, касающийся Старого Города. Их интерес к нему не только не угас, а, наоборот, разгорался все больше и больше по мере того, что'они узнавали. Теперь они удивлялись, как, казалось бы, такие простые вещи не пришли им в голову намного раньше?
Взять, например, те же приборы, на которых под строжайшим контролем одного из главных магистров проводились лабораторные занятия. Ясное дело, что сейчас такие приборы не делают. Максимум реставрируют отдельные детали. Как-то им с Ричем удалось попасть в святая святых, в саму мастерскую по ремонту точных приборов. То, что они
Фрайс щелчком подбросил золотую монетку. Она высоко взлетела и, перевернувшись в воздухе несколько раз, неслышно упала на толстый ковер перед его ногами. Фрайс по-стариковски крякнул и потянулся за ней. В этот момент отблеск камина причудливо упал на монету, и он невольно вздрогнул. Фрайсу показалось, что крылан, как и в тот предательский день, сейчас снова подмигнул ему.
«Почему я тогда смалодушничал?» – в сотый раз спросил он себя.
В тот выпускной вечер, когда они наконец получили долгожданные мантии магистров, Рич сказал:
– Ну что, Фрайс, тянуть больше нет смысла. Ты оказался прав. Без внедрения к жителям Прилесья нам не обойтись.
Фрайс тогда замешкался. С того самого разговора, когда он это предлагал, прошло два года. За это время в его личной жизни наметились перемены. Пассией Фрайса была не кто иная, как дочь самого Главного Архивариуса. Этот союз мог в будущем привести его к высокому положению в обществе. Почему он тогда не смог прямо сказать об этом Ричу, Фрайс до сих пор не мог объяснить себе. И простить.
– Давай отправимся вдвоем, – Рич продолжал, не замечая колебания друга.
– Боюсь, что Город нам в этом уже ничем не поможет.
– Нет, Рич, – возразил ему Фрайс, незаметно нащупывая в кармане заветную монетку, – если идти, то одному. И, как я уже говорил, мне будет намного сподручнее.
– У меня тоже достаточно Дара, чтобы сыграть роль местного шептуна! – завелся Рич. – Если так стоит вопрос, то давай тогда уж бросим жребий.
– Прям так сразу? – Фрайс еле удержался, чтобы тотчас же не согласиться. Все на редкость удачно складывалось.
– А что тянуть? – Рич был полон решимости. – Время не ждет!
– Ну, если ты так настаиваешь, – как бы с сомненьем протянул Фрайс.
– Будем тянуть на палочках? – начал Рич.
– Давай лучше бросим монету – перебил его Фрайс, доставая из нагрудного кармашка свой золотой.
– Давай! – как-то весело согласился Рич.
– Если выпадет мудрец, ты идешь за Быструю Воду, если герб, то я, – стараясь говорить твердо, произнес Фрайс.
– Договорились, кидай!
Большой палец Фрайса выщелкнул монетку вверх. Она несколько раз крутанулась в воздухе и как бы нехотя упала на землю. В последний момент своего падения монетка блеснула в лучах Орфиуса, и Фрайсу тогда показалось, что крылан ему подмигнул. Конечно, это была игра его воспаленного воображения.
– Мудрец, – выдохнул Рич. – Ну вот, все и разрешилось. – Он даже не стал нагибаться, чтобы еще раз удостовериться. – Вот видишь, как судьба подмигнула тебе.
– Да. Конечно. Жребий. Ничего не поделаешь – залепетал Фрайс, быстро поднимая с земли монетку с двухсторонним изображением Арчи Мудрого и пряча ее обратно в кармашек.
За окном завыла сторожевая собака. Фрайс, откинувшись в кресле, несколько раз подбросил и поймал золотой. Как и положено, каждый раз выпадал Арчи Мудрый.
«И эта косая птица, – ругнулся Фрайс. – Как тогда Рич сказал? – напряг он свою память. – "Вот видишь, как судьба подмигнула тебе". Да, правильно, так и сказал – "Судьба подмигнула тебе". – Фрайс вскочил с кресла. – Не улыбнулась, а именно подмигнула…»
– Какой же я старый кретин! – Фрайс всем весом рухнул в кресло. Оно предостерегающе скрипнуло. – Он тогда догадался! Да нет же, тупой стинх!
– ругнулся он на себя. – Он просто подыграл мне!
Рука сама потянулась к бутылке, и Фрайс, не удосужившись даже налить вино в бокал, припал губами к ее горлышку.
Шептун шел по центральной улице. Несмотря на поздний час, было многолюдно. Город готовился к Празднованию. Настроение было отвратительным. Фрайс прямо дал ему понять, что Хранители палец о палец не ударят, чтобы принять меры к спасению жителей Прилесья. «Хранители, – прошептал он, – кучка глупцов, радеющая только о своем спокойствии».
Шептун шел напрямик, не петляя. Смысла в конспирации уже не было. Он знал, что вскоре привычная жизнь Города, да и всего Прилесья кардинально изменится. «Только отступать-то уже будет некуда», – со злостью подумал он.
Глава 6
Ночь прошла спокойно, без странных сновидений. Ник сел на кровати и огляделся. Все еще спали. «Когда это Шептун успел вернуться?» – подумал он. Тут он почувствовал легкое покалывание, и в ушах отчетливо прозвучал голос Умки:
– Доброе утро, Ник. Ждала, когда ты, наконец, проснешься. Не хотела нарушать твой сладкий сон.
– Умка! Ты ли это? – вслух воскликнул Ник. – Рад, что ты вернулась!
– Ну, если быть точной, я никуда не уходила.
– И у тебя, как я вижу, хорошее настроение? – Ник понял, что соскучился по знакомому голосу.
– Можно это и так назвать. Мне удалось переформатироваться. Но боюсь, что временно. Сразу хочу предупредить, что большая часть памяти мне не доступна, возможно, даже потеряна. Как только мы вошли в верхние слои атмосферы этой планеты, мой центральный процессор стал сбоить, а чуть позже и вовсе отключился. Сейчас я могу оперировать только тем объемом памяти, которая на тот момент была задействована в операционной системе. Недоступны также и большинство моих функций.
– Что хоть с тобой произошло, ты понимаешь? – Нику показалось, что он уловил в голосе Умки нотки сожаления.
– Скорее всего, это побочный эффект искусственно наведенного квантового резонанса. То же самое, с большой вероятностью, произошло и с двигателем спасательной капсулы. Похоже, что на этой планете не могут функционировать устройства и механизмы, работающие на субволновом принципе.
– Ого, это же львиная доля всех земных устройств, – Ник даже растерялся, – от бытовой техники, до ультрасовременных кораблей «А» класса.