Стажёр
Шрифт:
– Молодец этот ваш Зан Мыслитель! – с уважением произнес Ник. – Только кое-чего здесь не хватает. Он начал чертить пунктирными линиями орбиты этих планет.
– Эти круги я тоже на старых рисунках видел, – в голосе
– Все эти миры вращаются вокруг Орфиуса, а Терриус еще и сам вращается вокруг себя.
Шептун долго молчал, изредка шевеля губами, как будто спорил сам с собой. Ник так же молча осторожно наблюдал за ним. Наконец, старик вздохнул и произнес:
– Возможно, и так, а возможно, и не было никакого Зана Мыслителя.
Вдруг далеко у самого горизонта небо прочертили всполохи молний. Старик вздрогнул как-то всем телом. Потом вскочил с бревна, служившего им импровизированной скамьей, и с напряжением уставился в ту сторону. Полыхнуло еще раз.
Ник посмотрел на далекий горизонт. Что так насторожило Шептуна? Молний, что ли, испугался? Но они били так далеко, что даже отзвуки их громовых разрядов были едва слышны. Хотя, возможно, сильных гроз здесь никогда и не было, вот Шептун и занервничал. А ведь так оно и есть, сколько я уже на этой планете, а серьезного дождя что-то и не припомню. Так, поморосит немного и прекращает. Может так и по нескольку раз в день. А вот, чтобы с молниями, да как из ведра, такого точно не было.
– Начинается! – Шептун был явно встревожен. – Но почему так рано? Очень рано! – Было похоже, что он мыслит вслух. – Не успеют! Многие просто не успеют!
– Что начинается? – Нику передалась тревога, но он ничего не понимал.
– Исход! Исход начинается! Слышишь, как там грохочет? – Шептун крепко схватил Ника за руку.
– Да, слышу, конечно, и что с того?
– Это Небесный Предвестник! Он всегда предвещает начало Исхода! – Шептун почти кричал. Потом посмотрел на Ника и уже сдержаннее произнес:
– Завтра выходим. Сможешь идти?
– Шептун! Ник! – они резко обернулись. К ним бежал весь всклокоченный Сит. Видно было, что мальчишка только что с кровати: – Исход! Исход начинается!
Они еще раз оглянулись на полыхающий горизонт и пошли в сторону дома. В воздухе запахло озоном. Откуда-то налетел легкий ветерок, но Нику показалось, что его пробрало до костей. Где-то далеко завыли собаки.
Конец первой книги