Стажер
Шрифт:
Будто служу в другой стране или того круче – на другой планете.
В коридоре загромыхало, дверь резко распахнулась. Здоровенный рыжий прапорщик с конопатой мордой вошел в палату и, поглядев на меня, как воспитанная дама на таракана, презрительно произнес:
– Едрит-гидроперит! Кого же это нам опять наприсылали!
За его спиной замаячила физиономия Лехи Денисова. Я облегченно вздохнул: жив, курилка. Леха подмигнул: дескать, все в норме.
Прапорщик представился:
– Здорово, пополнение! Я прапорщик Галунзе. А
– Он самый, – подтвердил я.
– Я за тобой, Павлов. Забирай манатки и потопали.
– Куда, товарищ прапорщик?
– На кудыкину гору! В расположение двигаем, надо же тебя устроить на первое время. Шевели булками, солдат.
Прапорщик расписался в толстой амбарной книге, получил в кладовой наши вещмешки, и мы покинули госпиталь.
Путь пролегал по асфальтовой дорожке с бордюром из покрашенного в белый цвет кирпича. Асфальт местами полопался, сквозь трещины торчала пожухлая травка. Солнышка бы ей, глядишь, и воспрянула бы. Но солнца нет. Пасмурно, мрачно, паршиво. Тут всегда так?
Над ухом зудела мошкара, прапорщик отгонял ее рукой.
Деревья попадались знакомые: лиственницы, березки, возле них густо лежал мох.
Я завертел головой, рассматривая окрестности.
Вдалеке высокая бетонная стена, обнесенная колючей проволокой. Вышки с часовыми. По всему чувствуется, что бойцы не просто тащат службу, а настороженно мониторят округу. И явно не потому, что боятся разгона от отцов-командиров. Ведут себя, как американцы в Ираке: всегда на стреме.
Как сказал этот доктор с известной фамилией: в дерьмо вляпались. Очень похоже. Войнушкой тут пахнет, причем не из разряда шутейных.
Может, обманул нас Иван Иванович, в Чечню отправил? Впрочем, вряд ли. На Кавказ не похоже. Природа не та, климат, флора с фауной. Мох, к примеру. Бывал я перед армией в Прохладном, в Нальчике и в Минеральных Водах – совсем не то. Да и летели мы в Сибирь.
Но точка явно горячая, вон как часовые башкой крутят, да и вдоль периметра уже несколько патрульных групп протопало в каких-то непонятных костюмах, делающих солдат похожими на роботов. Я такой боевой прикид даже в кино не видел.
– Эскады, – пояснил Галунзе. – Энергетические костюмы, адаптированные для аномалий. Комбриг страхуется. Мы на большинство операций в «Скатах» ходим. Вам тоже выдадут.
Ого! Я удивился, услышав незнакомые названия. Явно не всю оборонку у нас на мирные рельсы поставили: кастрюльки со сковородками паять. Что-то еще мастерят, и не только для продажи за границу.
– Круто! – восхитился мой приятель. – Прямо как трансформеры.
Я продолжил размышления. Наличие патрулей означает, что на вышки тут не полагаются. Видимо, кто-то пытается прорваться сюда с нехорошими намерениями и неоднократно.
Неужто и в Сибири заварушка началась: какие-нибудь тунгусы с эвенками друг дружку режут, а мы успокаиваем?
И эти эскады вместо стандартных касок с брониками. Эх, зачем я этого Иван Ивановича послушался!
Небо было пасмурным, затянутым тучами. Моросил холодный дождь. На асфальте растеклись лужи.
– Слякоти не бойтесь, – вдруг произнес прапорщик. – Не замочит. Тем более на вас форма с особой влагоотталкивающей пропиткой.
– Да? – скептически протянул Леха, пощупав ткань камуфлированной куртки. – А на вид не похоже. Обычное п/ш.
– Не обычное, а специально разработанное для данных климатических условий, – возразил прапорщик. – С необычным вы еще столкнетесь. Его тут хоть жопой ешь. А спорить со мной, едрит-гидроперит, не советую. Я вам теперь за папку и мамку буду и по-родительски могу таких лещей навалять, что котелок отвалится.
– Виноват, товарищ прапорщик, исправлюсь, – заверил Леха, но в глазах его заплясали смешинки.
Кажется, он еще не отошел и не воспринимает окружающее всерьез. Или это я нафантазировал себе невесть что?
– Товарищ прапорщик, а как называется место, в котором мы служим? – спросил Леха.
– Официальное название поселка Ванавара-3, но мы зовем его просто Ванавара, без всяких цифр. Здесь стоит отдельная бригада егерей, есть и гражданские, в частности ученые. Одна из наших задач: охранять и сопровождать научные экспедиции, едрит-гидроперит их за ногу!
Известие об ученых подействовало успокаивающе. Не сочетаются яйцеголовые у меня в мозгу с опасностями и приключениями. Прошли времена Жюля Верна и всяких профессоров Паганелей, которые мотаются по всему свету и ищут неприятностей на пятую точку. Компьютеры, пробирки, графики, схемы… Короче, сплошная кабинетная жизнь.
Теперь Ванавара показалась мне типичным военным городком – в меру вылизанным, чистым. Уставным, но без фанатизма: листья к деревьям не приклеивают, траву зеленым не красят.
Полоса препятствий. Спортплощадка с турниками, беговой дорожкой, футбольными воротами и баскетбольными кольцами. Вспомнилось крылатое: «Что ни отдых, то активный; что ни праздник, то спортивный».
Обязательный плац, почему-то пустующий. Непривычно, у нас в учебке всегда кого-то на нем гоняли. Пехота без занятий строевой – не пехота.
Кирпичный штаб в два этажа, пара зданий – общежития для офицеров, на застекленных балконах сушится выстиранное белье – лифчики, трусики. Маленькие фрагменты иной, штатской жизни.
Но есть одна странность – нет техпарка в классическом понимании. Обычно он чуть ли не половину территории занимает, а тут пара гаражных боксов да внутреннее КПП со шлагбаумом.
Столовка – от нее потянуло готовящейся пищей. Я, хоть и не был голодным, невольно сглотнул, а у Лехи заурчало в животе.
– Потом перекусите, – бросил на ходу Галунзе. – Теперь посмотрите на нашу достопримечательность. Видите, во-о-он там торчит горушка?
Мы вгляделись. На дальнем расстоянии торчал высоченный горный пик.