Стебалово
Шрифт:
"В МИРЕ КРИМИНАЛА"
ВЕДУЩИЙ: Привет! С вами я, Александр Стукач, вы смотрите программу "В мире криминала". Ежедневно мы знакомимся с основными новостями теневого бизнеса, яркими событиями криминального мира, встречаемся с влиятельными авторитетами города и края, громилами и подонками всех мастей. Оставайтесь с нами! Тем более, сегодняшний гость студии того заслуживает. Встречайте! Самый титулованный убийца современности, профессиональный ликвидатор Серафим...
Серафим выходит из-за ширмы и занимает место рядом с ведущим.
СЕРАФИМ: Добрый вечер.
ВЕДУЩИЙ: Говорят, побывать в Отвязном и не увидеть на крыше киллера, значит, не увидеть города; включить
СЕРАФИМ: Вы правы, Шура, убийцы - достаточно редкие гости голубого экрана. Представители нашей профессии, как правило, легко ранимы, чрезвычайно подозрительны и, увы, зачастую не в состоянии связать перед объективом видеокамеры пару приличных слов. Все это не способствует нормальным отношениям между киллером и его жертвами. Ведь не секрет, что, с одной стороны, нас идеализируют, превращают в бессловесных кумиров, а с другой, я бы сказал, побаиваются. Но при взаимоотношениях, основанных на недоверии и непонимании специфики нашего труда, работать невероятно сложно, - этот лед мне бы и хотелось немного растопить.
ВЕДУЩИЙ: Начнем со статистики. По результатам опроса общественного мнения, проведенного независимой компанией "Терминатор", профессия киллера уже свыше десяти лет продолжает оставаться любимым народным ремеслом, в то время как Серафим второй год подряд уверенно возглавляет рейтинг высокооплачиваемых убийц города Отвязного. И это неудивительно... На вашем счету, Серафим, более ста мастерски исполненных преступлений, ни одно из которых не раскрыто органами правопорядка. В Отвязном о вас знает каждый ребенок; пожалуй, уже не сыскать такого толстосума, очко которого не взыграло бы при одном упоминании вашего имени. Коэффициент полезного действия вашей работы - девяносто шесть процентов. Вы в совершенстве владеете всеми существующими видами оружия: от обыкновенного кулака и накидыша до ядерной боеголовки. Другими словами, заказчик, поручая дело вам, может спать мертвым сном...
СЕРАФИМ: На девяносто шесть процентов.
ВЕДУЩИЙ: Если это не профессиональная тайна, как вам такое удается?
СЕРАФИМ: Никаких секретов нет.
ВЕДУЩИЙ: Тогда каковы основные принципы вашей работы? Только ли это беспредел, о котором часто говорится в прессе?
СЕРАФИМ: Видите ли, Шура, в последнее время я всячески стараюсь отойти от беспредела, о котором постоянно твердит пресса, когда речь заходит обо мне. Я уделяю максимум внимания каждому клиенту и считаю, что будущее за индивидуальным подходом к человеку, каким бы паразитом он ни был. Мои клиенты как дети. Когда ты к ним являешься, они все стоят на перепутье между этой жизнью и следующей. Только на поверхностный взгляд их недоумение выглядит одинаково: полтинники навыкат, матка до кадыка, грабли вместе -- клюшки врозь; на более глубоком уровне есть в них что-то от будущей жизни. К примеру, мне совсем недавно довелось наблюдать, как жирный свинтус превращается в скромного паука, а акула кредита - в серого зайца... О чем я? В принципе клиенты удивительно разные, каждому подавай индивидуальный подход. Однако следует признать, что на сегодняшний день подавляющее большинство ликвидаторов при дневном свете не отличит быка от борова. К сожалению, мы находимся еще на очень низкой ступени культуры убийства: раскидываем мазуриков где попало, гасим клиента в универмаге, в метро, в президиуме Законодательного собрания... С этой точки зрения нам есть чему поучиться у итальянских коллег. Ведь почему американцы терпеть не могут наших бандитов и прекрасно уживаются с макаронниками? Потому что мы привыкли все делать тяп-ляп. Хочется верить, что со временем нам удастся непрофессиональный подход к делу вытеснить индивидуальным, более продуктивным и цивилизованным методом работы. Ведь существуют тысячи разнообразных способов загасить клиента, и обо всех мне бы хотелось сейчас рассказать.
ВЕДУЩИЙ: Прошу простить, Серафим. То, о чем вы говорите, интересно, но время передачи ограничено. Не могли бы вы свести рассказ к нескольким наиболее ярким примерам?
СЕРАФИМ: Как вам будет угодно. Я начну с удушения. Не знаю, известно ли вам, элементарное, казалось бы, удушение, насчитывает целых сто шестнадцать техник и школ.
ВЕДУЩИЙ: Нет, мне об этом ничего не известно.
СЕРАФИМ: Смотрите! Видите на моей руке часы? У них такой же механизм, как у обычных, наручных, кроме одной детали, - это встроенная в корпус струна из оцинкованной проволоки. Посмотрите, я потянул за колечко, и она к вашим услугам.
ВЕДУЩИЙ (оператору): Будьте добры, крупный план струны.
СЕРАФИМ: Обычно убийца накидывает ее на горло клиента, резким движением стягивает в узел, и... клиент готов.
ВЕДУЩИЙ: По-моему, очень практично и удобно.
СЕРАФИМ: Да. Но существует еще более технологичный вариант струны, сводящий процедуру к долям секунды: струна, покрытая алмазной пылью. Правда, тут мы уже сталкиваемся с полным отсечением башки клиента.
ВЕДУЩИЙ: Давайте сначала закончим с удушением. В связи с нашим разговором мне вспомнился один курьезный эпизод. Вы не могли бы рассказать о воре в законе по кличке Тундра?
СЕРАФИМ: С удовольствием. Старик загнулся эффектно. Моих рук дело. Я вздернул его на чулке любимой женщины. Да-да, не смейтесь. Когда-то в дремучей зрелости у Тундры случился роман с довольно-таки цивильной сосой, и, как выяснилось перед самой смертью, память о ней стала единственным светлым местом в его, в целом, гнилой биографии. Подробности их связи я раскрывать не собираюсь, пусть они останутся в могиле вместе с Тундрой, скажу только, что он поведал мне исключительно трогательную историю... Поскольку Тундра принадлежал, знаете, к таким доисторическим, матерым ворам совковой закваски, свято чтил правила поведения в миру (увы, законы воровской касты безжалостно запрещали ему жениться на любимой женщине), влюбленным суждено было безвременно расстаться. И у него сохранился от нее лишь один занюханный чулок, ну еще с тех времен, когда он был мужчиной (старику перевалило за девяносто, что вы хотите). И вот он мечтал: когда задвинет кобздец, встретить его в объятии любимой женщины... Мне ничего другого не оставалось, как доставить ему это удовольствие.
ВЕДУЩИЙ: Исключительно трогательная история.
СЕРАФИМ: И наглядный пример индивидуального подхода к клиенту, что бы обо мне не говорили журналисты.
ВЕДУЩИЙ: Тем не менее мне представляется довольно проблематичным отмыться от ярлыка ярого беспредельщика, который на вас навесили, Серафим, особенно после целого ряда громких, в прямом смысле слова, разбоев, учиненных радикально настроенными членами дубосаровской преступной группировки над лидерами янтарской ОПГ. Как тут не вспомнить, что кроме девяти или восьми авторитетов погибло три памятника архитектуры, шесть дорогостоящих автомобилей иностранного производства, четыре загородных дома и прочее, прочее.
СЕРАФИМ: Однако именно эта разборка заставила средства массовой информации с уважением отозваться о дубосаровской мафии.
ВЕДУЩИЙ: Ну, уж... Вы перегибаете, Серафим. Авторитет дубосаровской мафии, на мой взгляд, никогда не ставился под сомнение. Зато у многих сложилось впечатление, будто вы намерены решать все свои проблемы исключительно с помощью танков и гаубиц.
СЕРАФИМ: Во-первых, Стукач, существует целый ряд проблем, которые, по понятиям Отвязного края, невозможно снять без танков и гаубиц.