Стефани
Шрифт:
– Довольно смелое заявление, – спокойно ответил мистер Гендель и властным, уверенным движением отложил в сторону папку с моим резюме. – Но должен признать, что вы, действительно, создаете впечатление на порядок выше, чем вся эта местная деревенщина, которая приходила ко мне до вас. Скорее всего, вы не будете удивлены, узнав, что побережье Орегона не переполнено опытными профессионалами своего дела. Нет смысла выбирать, когда выбора нет, вы согласны со мной?
Я кивнула на всякий случай, хотя не совсем поняла, что он имел ввиду последним изречением, а мистер Гендель сразу же продолжил:
– Тогда мне больше нечего добавить кроме того, что я официально предлагаю вам должность управляющего.
– Это будет для меня честью, мистер Гендель! – изо всех сил стараясь
– Надеюсь, что это так и будет, – он не сводил с меня внимательного взгляда. – Позвольте, я немного расскажу вам о моем отеле. Его построил еще мой прадед в конце девятнадцатого века. По своей сути он является нашей фамильной ценностью, некогда очень даже процветал и был довольно популярным, но после определенных обстоятельств, произошедших в моей жизни десять лет назад, – мистер Гендель на секунду замолчал и вздохнул, – я, находясь в подавленном состоянии, забросил все дела. Гостей становилось все меньше, отель все меньше пользовался спросом, а теперь и вовсе пришел в упадок. Признаюсь, мне безмерно стыдно перед моим покойным отцом, который передавал мне отель в прекрасном состоянии много лет назад. На сегодняшний день ситуация такова, что отель попросту простаивает. Из персонала в наличии только лишь повар, готовящий пищу для меня и остальных, садовник, поддерживающий прилегающую территорию в более-менее пристойном виде, единственная горничная, обеспечивающая порядок в здании и мой личный водитель.
Я завороженно слушала его, понимая, что чутье меня не обмануло, когда я впервые увидела отель, а мистер Гендель продолжал:
– Жалование у вас будет не меньше, чем платят в лучших отелях мира, обещаю вам. Поверьте, несмотря на внешне удручающий вид моей собственности, я располагаю достаточными финансовыми ресурсами для того, чтобы вы ни в чем не нуждались. Когда вы сможете приступить к своим обязанностям?
– Я готова начать прямо сегодня, – ответила я, не поколебавшись ни секунды.
На уравновешенном лице мистера Генделя появилось подобие едва заметной улыбки, и он удовлетворенно произнес:
– Приятно слышать, но, полагаю, что вам нужно, как минимум, отдохнуть после дальней дороги, мисс Брайт. Я попрошу горничную немедленно приготовить комнату, в которой вы будете жить. Вероятно, будет лучше, если вы проведете этот день, обустроившись на новом месте и немного осмотревшись по сторонам, а завтра утром мы начнем с вами строить план первых шагов по возвращению отеля к жизни, что вы скажете на это?
– Это просто фантастика, – выдохнула я, стараясь оставаться спокойной и не прыгать в кресле от счастья.
– Тогда добро пожаловать в команду, – коротко, но вполне дружелюбно ответил мистер Гендель, после чего встал и протянул через стол свою крепкую сухощавую руку. – Я надеюсь, что ваш опыт, старание, стремление и желание вдохнут новую жизнь в мой отель. Не побоюсь добавить, что всем сердцем надеюсь на то, что ваше появление станет началом новой эры и в моей жизни.
Я лишь завороженно кивнула ему в ответ, тоже встала и, чувствуя переполняющее меня счастье, пожала его крепкую ладонь.
У меня получилось!
И, как оказалось, не одна я хочу новой жизни!
3
Стоя на пороге своей комнаты, я немного опешила, так как в глубине души рассчитывала на то, что управляющий достоин гораздо большего. Признаюсь, мысленно я представляла ее себе гораздо более просторной и с наличием собственной ванной комнаты, но это оказалось совсем не так. Всего лишь маленькая каморка, больше напоминающая монашескую келью с небольшим окном в противоположной от входа стене, узкой кроватью у правой стены, шкафом у левой, и металлической раковиной в углу. Старая лампа без абажура свисала с центра потолка, а обои по краям уже давно отошли от стены. Этому отелю, действительно, просто необходима новая эра, вздохнув, подумала. Мистеру Генделю давно уже должна была прийти в голову подобная мысль, непонятно, чего он так долго тянул с этим.
Закрыв за собой дверь и оставив дорожный чемодан на колесиках стены, я с некоторым разочарованием огляделась по сторонам, вдыхая затхлый воздух, а потом подошла к окну, распахнула его и посмотрела вдаль, в сторону одинокого маяка над обрывом.
Вид завораживал.
Поверьте, когда ты открываешь окно квартиры в Лос-Анджелесе, то видишь напротив точно такое же окно, из которого обязательно торчит по пояс какое-нибудь жирное тело в потрепанной майке, улыбается тебе противной улыбкой и курит вонючую сигарету. Но сейчас все было по-другому и это не могло не восхитить меня. Снова посмотрев на маяк я, однако, почувствовала в груди какое-то волнение, уж очень мрачно он выглядел – такой несчастный, такой одинокий, торчащий над морем никому не нужный старый маяк, давно отслуживший свой срок. Из него бы могла получиться отличная достопримечательность, подумала я, вздохнула от жалости к нему, а потом развернулась и еще раз оглядела свою комнатушку.
Итак, к началу четвертого десятка своей жизни я подошла не с семьей и карьерой, а с крошечной комнаткой в безжизненном отеле, находящимся в отдаленной части страны.
Браво, Лэсси!
И все же я не могла не признать, что это даже больше, чем я заслуживаю на самом деле, учитывая то, чем я занималась в прошлом и каким гадким и низким человеком я была еще совсем недавно. Убедив себя в том, что все не так уж и плохо, преисполненная прекрасным настроением, я вышла из комнаты, закрыла дверь на ключ и отправилась в столовую завтракать, а уже там познакомилась с Бадом Кукси, который работал в отеле садовником. Он сидел за соседним столиком, долго и внимательно разглядывал меня с неподдельным удивлением в глазах и было видно, что он сильно волновался, когда наши взгляды пересекались. Поначалу меня это немного раздражало, все-таки, не очень приятно, когда тебя так бесцеремонно разглядывают незнакомцы, но потом я решила не обращать на это внимания и продолжила уплетать очень даже недурную яичницу. В конце концов, доев свое блюдо и, видимо, набравшись храбрости, Бад взял свою чашку кофе и подошел с ней ко мне, после чего присел напротив меня, даже не спросив разрешения и сказал, улыбнувшись своим широким круглым лицом:
– Вы новенькая?
– Точно! – кивнула я, немного растерявшись от такой бестактности.
– Кем же вы будете работать у нас?
– Я новая управляющая отелем, меня зовут Лэсси Брайт.
– Лэсси Брайт? – Бад снова внимательно посмотрел на меня и добавил. – А я Бад. Бад Кукси, садовник.
– Очень приятно, Бад, будем знакомы.
Он позволил себе улыбнуться еще шире, а потом мы разговорились и узнали друг друга получше. Бад оказался веселым и разговорчивым толстяком и добряком на пару лет старше меня. Он буквально засыпал меня вопросами о моей жизни и о том, как я очутилась в этом богом забытом отеле. Стараясь не выдать ни единого слова правды о своем постыдном прошлом, я врала ему, как могла, а потом сама засыпала его вопросами. Он рассказал мне, что работает у мистера Генделя уже четырнадцать лет и еще застал те времена, когда отель процветал. Подумать только, чуть больше десяти лет назад сюда приезжало очень много народу, люди прибывали семьями на несколько дней даже из Портленда и Сиэтла для того, чтобы отдохнуть от цивилизации, полазить по прибрежным скалам и надышаться свежим морским воздухом, но мне, если честно, верилось в это с трудом. У меня складывалось такое чувство, что этот отель пустует уже тысячу лет в этом захолустье где-то на краю мира…
– И что же, у мистера Генделя даже нет семьи? – в какой-то момент спросила я.
Бад нахмурился, ненадолго задумался, а потом произнес задумчиво, словно вспоминая о чем-то с грустью:
– Была у него жена. Совсем еще девочка. Она была дочерью какого-то богатого нью-йоркского мецената, который задолжал что-то там мистеру Генделю и отдал свою дочь за него замуж едва только ей исполнилось восемнадцать лет, но их брак продлился всего лишь два года. Собственно, именно после ее исчезновения дела у отеля пошли плохо, а мистер Гендель совсем перестал им заниматься.