Стеклом по венам течет кровь
Шрифт:
– А ты знал, что приходит в своё время и вовремя, заменяя одно другим, чтобы продолжить жить, нужно начать с начала, – сказала она, продвигаясь дальше по полю.
– А ты что начала с середины?
– Нет, я не могу найти начала, сложно продолжить, когда нет начала?
– А ты придумай его сама?
– Нет, начало одно, оно нужно для того, чтобы всегда можно было вернуться, если в середине запутался.
– А если это не середина, а конец, поможет ли начало все изменить, чтобы конец не наступил?
– Смотря, что для тебя конец? – ответила она.
Он рассмеялся, – думаю
Она отвернулась и продолжила наслаждаться природой вокруг, он незаметно достал телефон и начал ее снимать на камеру. Но она повернулась и заметила.
– Ну держись! – выкрикнула Ана и побежала выхватывать у него телефон, она так внезапно выхватила его у него из рук, он даже не понял сам и побежала по полю, он за ней. На веранды домиков стали выходить жильцы понаблюдать за странными гостями, которые бегали по сырому полю после дождя.
Вроде и не дети, удивлялись они. На одну веранду мальчик лет шести выкатил на кресле женщину подышать воздухом, на коленях у неё была книга старенькая и дряхлая, было ровно шесть часов, колокола в монастыре зазвенели, женщина на старинном языке запела, какую-то грустную, старинную песню.
Роберт замер на секунду, громко закричал ей, – остановись!
Она испуганно повернулась, он грозно шёл к ней, Ана начала делать медленные шаги назад, он резко подошёл и крепко обнял ее, прижал к груди, закрыв глаза. Она не стала сопротивляться, так как не понимала ничего, так и стояли они пока солнце не стало медленно опускаться за малиновые облака, которые плыли за крестами монастыря.
Это состояние, в котором он пребывал эти десять минут для него значили больше половины всей его жизни, он не думал о времени, не чувствовал ничего, невесомость, лёгкость, а она впервые за долгой время почему чувствовала надёжность и защиту. А женщина пела все тише и тише, тоненьким дрожащим голосом, от которого захватывало дыхание.
Солнце быстро опустилось, темнело, они прогулялись по окрестностям и дошли до монастыря, вошли внутрь, он осмотрелся и вышел, а она осталась надолго, о чем-то беседовала с прихожанами и расспрашивала, что-то записывала в свою книжку. Он подошёл к лавке, там продавались старинные предметы, посуда, платки и украшения. Продавец потихоньку все складывал в большую сумку и начинал собираться.
Роберт спросил, – что предложите из украшений?
– А что вы хотите? Колечко или браслеты, кресты, серьги?
– А что дарят необычному человеку? – уточнил Роберт.
Продавец развёл руками, – я так не скажу, скажите, что интересует я предложу.
– Вот хочу подарить человеку такому, которого сам не могу понять, чем больше его узнаю, тем меньше понимаю, но тем больше хочу узнавать…
Мужичок старенький такой, седой и коренастый, почесал лоб и полез в сумку, что-то искать, нашёл какую-то коробочку старинную, потертую открыл и достал цепочку с кулоном, а камень был натуральный, неограненный, коричневатый с желтым, очень необычный, полупрозрачный, как заметил Роберт через кулон, явно не проходят лучи солнца..
Расплатился с мужичком и довольный пошёл дожидаться ее, он прождал ее около часа ни разу не потревожив, будто они на особом задании, ему самому было смешно и так нелепо.
Он на секунду вспомнил, что у него есть мать, сестра, тетя, псевдоневеста, работа друг, но что-то за один день ни разу их не вспомнил.
Уже было довольно темно, он дождался, наконец, Ану, они вдвоём пошли в сторону машины, он замедлил шаг, достал из кармана кулон и подкрался к ней.
– Остановись, на секунду.
Она повернулась, думая, что он устал, а он протянул ей руку, в ладони была цепочка, он взял ее и захотел на неё надеть, но Ана отодвинулась на пару шагов.
– Зачем это ещё? – недовольно сказала она.
– Я увидел и захотел купить его. Он твой, – уверенно сказал Роберт.
– Зачем это? – настороженно спросила Ана.
– Хорошо, просто померь, Аннннннннна, – засмеялся он, – это же не обручальное кольцо, что ты так напряглась, взамен ничего не прошу, – продолжал смеяться Роберт, вводя ее ещё в более неловкое состояние.
– Ана склоняла голову на колени мамы
– В моем имени одна «н». И вообще, какая разница, что, кольцо или кулон, или заколка, каждая вещица несёт в себе какой-то подтекст. Человек не может дарить другому человеку кулон просто так, потому что ему понравился этот предмет.
Как же с ней нелегко, подумал Роберт, продумывая в голове другую идею, чтобы убедить ее принять кулон.
– Просто померь, я потом заберу его себе, – она подозрительно повернулась к нему спиной, приподняла волосы, он осторожно, стараясь не прикоснуться к ней, чтобы избежать новых разговоров застегнул цепочку. Это была старинная цепочка, серебряная, ручной работы, кулон необычный, в нем было перемешано несколько оттенков коричневых и янтарных цветов, редкое старинное украшение.
– Тебе идёт, очень, думаю ему приятно на твоей тоненькой шее, очень удобно, – продолжал Роберт, в надежде ее убедить, через пару секунд, Ана расстегнула его и положила ему в ладонь.
Он крепко сжал губы, – почему нет? Тебе не нравится?
– Я, не хочу! Я просто не хочу, причина одна.
Ему стало ещё обиднее, но он не терял надежды, – тогда прими временно, как предмет исследования, смотри, протянул ей цепочку, продавец сказал, что цепь старинная и камень редкий, ты же историей вроде интересуешься стариной. Узнаешь, что это, чьё это, потом и мне расскажешь, ну что, идёт? Оставь его у себя, как предмет исследования, а не как подарок. Если честно, я как его увидел он мне тебя напомнил, тебя в нем вижу.
Немного помолчав и заметив, как он начинает нервничать, она поняла, как ему важно, чтобы она приняла его подарок.
– Ну, хорошо, хорошо, он мой. Я в твоих глазах коричневая и старая, – начала над ним подшучивать Ана, чтобы разрядить напряжённую атмосферу, чтобы он успокоился.
– Нет, нет, – занервничал ещё больше он, как первоклассник перед учителем, – имел ввиду, что ты редкая, в тебе несколько оттенков, это, как твой характер многогранный, – засмущался он. – Ты замкнутая, сдержанная, а когда радуешься, становишься яркой, переливаешься разными оттенками. В общем неуловимая, непостоянная, – заулыбался он. – О, Господи, что я опять несу!?Мне нужно поспать, пойдем быстрее…