Стеклянная башня
Шрифт:
– Из Автоклава выходим мы и в Автоклав мы возвращаемся!
– Канцелярист сказал, что Краг не испытывал никаких угрызений совести.
Он… -…обратился к юристам. Гражданское право… -…уничтожение собственности. Иск… -…еще одно испытание нашей веры… -…в любом случае, она была нашим врагом… -…убить одного из собственных детей, чтобы это послужило предупреждением остальным? Да он какое-то чудовище!
– …мы выплавлены в огне Его тигля… -…если Он способен на убийство… -…священный долг… -…избавление… -…кровь…
– Тише! – выкрикнул Тор Смотритель,
– Пусть говорит, – объявил Мазда Конструктор. – Он лучше всех знает Крага. Его мнение наиболее ценно.
– Я был там, – произнес Смотритель, – и все видел собственными глазами.
Послушайте, пожалуйста, как все было, прежде чем устраивать религиозный диспут. Краг не несет никакой ответственности за убийство. Его секретарь, эктоген Сполдинг, действовал сам по себе. И в этом единственная правда о происшедшем. – Слова хлынули из него потоком, и он рассказал, как Сполдинг пытался проникнуть в церковь, как эктогена взбесило сопротивление бет-Стерегущих, как ему, Смотрителю, на ходу пришлось изобретать отвлекающий маневр и чем все кончилось, когда Сполдинг увидел Крага с двумя альфами из ПР.
– Все вопросы снимаются, – заявил Мазда Конструктор, когда Смотритель закончил свой рассказ. – Канцеляристу даже нас удалось сбить с толку. Краг совершенно ни при чем.
– Если не считать того, что вся эта цепочка событий могла быть продиктована Волей Крага, – высказался Кришна Гвардеец.
– Ты что, серьезно думаешь, что его воля диктует даже мирские… начал Понтифекс Экспедитор.
– Об этих тонкостях – как-нибудь в другой раз, – прервал его Мазда Конструктор. – Сейчас надо срочно передать во все церкви рассказ Тора, чтобы успокоить волнение. Тор, надиктуй, пожалуйста, все на кубик…
– Да, конечно.
Андромеда Кварк вручила ему кубик. Смотритель назвался, объяснил, кем приходится Крагу, поклялся, что будет говорить одну правду и ничего, кроме правды, и повторил свой рассказ. Жуткая усталость снова волной накатывалась на него и угрожала захлестнуть с головой. С какой потрясающей готовностью наши блестящие альфы, подумал он, рады укутать все теологическим туманом! И как восприимчивы оказались они ко лжи Канцеляриста! В тысячах церквей сотни тысяч благочестивых андроидов мучительно пытаются понять, как мог Краг позволить свершиться убийству альфы. Ну чего стоит подождать, пока непосредственный свидетель не расскажет, как было все на самом деле…
Впрочем, еще не поздно исправить причиненное Канцеляристом зло. И ничья Вера в результате вчерашних прискорбных событий не пошатнется.
Андромеда Кварк и еще одна женщина из касты Экстраполяторов начали кодировать рассказ Смотрителя. Скоро закодированное сообщение разнесется по закрытой сети, соединяющей церкви по всему миру. Смотритель дождался начала передачи.
УАА ГЦГ УЦГ УАА ГГГ. ГГЦ ГГУ ААГ ААУ УАА УАА ЦУГ. ЦАА ЦАУ АГГ ЦГГ ГГЦ
ГАЦ АЦА. АЦЦ АЦЦ ЦУЦ…
– Я могу идти? – поинтересовался Смотритель.
«Да
17
Я – Ник Ссу-Ма, Ллойд Теннисон, Кэдж Фостер, Уилл Мисима, Джед Гильберт и, может быть, Мануэль Краг, может быть. Может быть. Неделя в камере эгообмена. Ты выходишь оттуда и даже не знаешь, кто ты такой. Мануэль Мисима? Кэдж Краг? Ни в чем нельзя быть уверенным. Ты ходишь, как Ллойд, смеешься, как Ник, пожимаешь плечами, как Уилл. И так далее, и так далее.
Перед глазами стоит золотистый туман, все смазано, очень красиво, похоже на рассвет в пустыне, вот так. Они у тебя в голове. Ты у них в голове.
Всего одну неделю. Может быть, именно потому мне так нравится эгообмен.
Разделить с кем-нибудь невыносимый груз собственного "я". Перестать на какое-то время быть только Мануэлем Крагом. Перестать. Перестать.
Перестать. Перестать. Открыть коробку. Выпрыгнуть. Из себя – в них.
Появляется столько странных мыслей…
Сто шестьдесят восемь часов в объятиях стацио-сети. ТР-РАХ!
Раскалывается череп, ты вылетаешь на свободу, смотришь, куда бы приземлиться, и приземляешься. БАХ! Вот ты уже Ник Ссу-Ма, ешь жареную собачину на Тайване. Утро, туман. Рядом твоя тетушка. Вы оба голые.
Дотронься до меня вот тут, говорит она. Ты дотрагиваешься, она смеется, ты вздрагиваешь. Еще раз, просит она. Теперь ты смеешься, она вздрагивает.
Крошечная, как у Клиссы, грудь. Ночь. Венчание. Согласны ли вы взять в жены Эрминию Теннисон, гладкие, как шелк бедра, родинка чуть выше копчика.
Знаете, он спит с андроидом? Подумать только, Мануэль спит с андроидом! Он говорит, что любит ее. Сердцу не прикажешь. Андроид? По крайней мере он этого не стыдится, иначе какой эгообмен… Знаете, я как-то однажды чуть не переспал с альфой, но в последний момент ничего не получилось. На что это похоже? Так же, как с любой другой женщиной. Сам понимаешь, андроиды не резиновые. Просто на лобке нет волос. Да это же кровосмешение. Почему?
Ну, в каком-то смысле все андроиды – дети Крага, так что она – сестра Мануэля. Остроумно. Очень, очень остроумно. Но тебе это нравится?
Конечно. Сейчас покажу. Вот. Смотрите сами.
Он снова прыгает и соскальзывает, как монета по желобу в монетоприемник. Кто он теперь? Джед Ссу-Ма? Уилл Теннисон? Мы стали одним целым. Копайтесь на здоровье в моей памяти. Я не возражаю. Разве могут у меня быть секреты от друзей? От моих настоящих друзей.
Когда мне было девять я, Кэдж Фостер, поджарил и съел слизня.
Когда мне было тринадцать я, Уилл Мисима, описался со страху в трансмат-кабине.
Я, Ллойд Теннисон, щекотал петушок моей сестры и просовывал палец. Ей было одиннадцать, мне восемь.