Стеклянный город
Шрифт:
— И что вы со всеми этими вещами делаете?
— Даю им имена.
— Имена?
— Придумываю новые слова, которые бы им соответствовали.
— А, теперь понимаю. Но откуда вы знаете, что нашли правильное слово?
— Я никогда не ошибаюсь. В этом и состоит мой дар.
— Не могли бы вы привести пример?
— Придуманных мною слов?
— Да.
— К сожалению, не смогу. Это моя тайна, поймите. Вот выпущу книгу — тогда узнаете. Весь мир узнает. Пока же я вынужден держать свое открытие в тайне.
— Секретные
— Именно так. Сверхсекретные.
— Простите.
— Не огорчайтесь. Скоро систематизация материала будет закончена. А потом произойдет нечто невероятное. Это будет самое важное событие в истории человечества.
Вторая встреча состоялась на следующий день, в начале десятого утра. Было воскресенье, и Стилмен вышел из гостиницы на час позже обычного. Он прошел два квартала до кафе «Майский цветок», где обычно завтракал, и сел за угловой столик. Куин, осмелев, вошел в кафе вслед за стариком и подсел к нему. Пару минут Стилмен, казалось, его не замечал. Затем, оторвав глаза от меню, воззрился на Куина отсутствующим взглядом — по всей видимости, не узнал.
— Мы знакомы? — спросил он.
— Не думаю, — ответил Куин. — Меня зовут Шервуд Блэк.
— А, — Стилмен кивнул. — Вы, я вижу, из тех, кто сразу берет быка за рога. Мне это нравится.
— Да, — сказал Куин, — я не принадлежу к тем людям, кто ходит вокруг да около.
— «Вокруг да около»? Вокруг или около?
— И вокруг, и около, к сожалению.
— Ну-ну. — Стилмен посмотрел на Куина — на этот раз повнимательнее, однако и теперь словно в каком-то замешательстве. — Извините, — продолжал он, — но я забыл ваше имя. Вы мне его не так давно назвали, но оно сразу выскочило из головы.
— Шервуд Блэк.
— Вот-вот. Теперь вспомнил. Шервуд Блэк. — Стилмен надолго замолчал, а затем покачал головой и вздохнул: — К сожалению, этого не может быть.
— Почему?
— Потому что Шервуда Блэка не существует.
— Мало ли, может быть, я другой Шервуд Блэк. В отличие от того, который не существует.
— Гм. Да, я вас понимаю. Действительно, у двух разных людей бывают одинаковые имена. Вполне возможно, что вы Шервуд Блэк. Но вы не тот Шервуд Блэк.
— Он ваш знакомый?
Стилмен засмеялся, как будто Куин остроумно пошутил.
— Не совсем так, — сказал он. — Видите ли, такого человека, как Шервуд Блэк, никогда не существовало. Я его выдумал. Он лицо вымышленное.
— Не может быть! — Куин сделал вид, что очень удивился.
— Очень даже может. Он герой книги, которую я когда-то написал. Шервуд Блэк — плод моего воображения.
— В это трудно поверить.
— И не вам одному. Я надул их всех.
— Поразительно. Но зачем вы это сделали?
— Понимаете, он был мне нужен. В то время у меня зародились некоторые довольно опасные и противоречивые идеи. Поэтому
— А почему вы выбрали имя Шервуд Блэк?
— По-моему, это хорошее имя. Вы не находите? Мне, например, оно очень нравится. Таинственное и в то же время самое обыкновенное. Оно как нельзя лучше соответствовало моей цели. И, кроме того, содержало в себе тайный смысл.
— Ассоциировалось с мраком?
— Нет-нет, все гораздо сложнее. Для меня существенны были инициалы. Ш.Б. Это было самое важное.
— Как так?
— Угадать не хотите?
— Боюсь, не смогу.
— А вы попробуйте. Можете сделать три попытки. Если не угадаете, я вам подскажу.
Куин собрался с мыслями.
— Ш.Б., говорите? Не Шарлотта Бронте?
— Ничего похожего.
— Может, тогда Шарль Бодлер?
— Близко не лежало.
— Хорошо, еще одна попытка. Ш.Б. … Ш.Б. … Минутку… А как насчет… Сейчас, сейчас… Ну да. Может, так: с одной стороны, Шекспир — Ш. с другой — Бэкон — Б.; два отношения к миру.
— Очень неглупый ответ.
— Правильный?
— Нет, конечно. И тем не менее неглупый.
— Ну что ж, я иссяк.
— Что верно, то верно. И за это в качестве награды я дам вам правильный ответ. Именно потому, что вы старались. Готовы?
— Готов.
— Инициалы Ш.Б. в имени Шервуд Блэк означают Шалтай-Болтай.
— Кто-кто?
— Шалтай-Болтай. Вы ведь знаете, кого я имею в виду. Яйцо.
— Это тот, который «сидел на стене»?
— Именно.
— Не понимаю.
— Шалтай-Болтай как нельзя лучше символизирует собой человеческую природу. Слушайте внимательно, сэр. Что такое яйцо? Это то, что еще не родилось. Парадокс, не правда ли? В самом деле, каким образом Шалтай-Болтай может быть живым, если он еще не родился? А ведь он жив — в этом сомневаться не приходится. Мы знаем это, потому что он умеет говорить. Больше того, он философ языка:
«— Когда лично я употребляю слово, — все так же презрительно проговорил Шалтай-Болтай, — оно меня слушается и означает как раз то, что я хочу: ни больше ни меньше.
— Это еще вопрос, — сказала Алиса, — захотят ли слова вас слушаться.
— Это еще вопрос, — сказал Шалтай, — кто здесь хозяин: слова или я».
— Льюис Кэрролл.
— «Алиса в Стране чудес», глава шестая.
— Интересно.
— Интересно — мало сказать. Это принципиально важно. Слушайте внимательно, и, быть может, вы кое-что из моих рассуждений почерпнете. В своей короткой речи Шалтай-Болтай рисует будущее человеческих чаяний и указывает, что наше спасение в том, чтобы стать хозяевами слов, которые мы употребляем, чтобы подчинить язык нашим с вами нуждам. Шалтай-Болтай был пророком, человеком, изрекавшим истины, к которым мир был еще не готов.