Стеклянный шар

Романова Наталия

Лида, стараясь ступать как можно тише, поднялась на пятый этаж. Никого не нашла, выше лишь закрытый на замок чердак. Отец Петрова – местный сантехник, значит, ключи у него были. Забраться по невысокой лестнице не составило труда, дверь ожидаемо оказалась открытой.

 Двое парнишек, тихо переговариваясь, сидели спиной ко входу на трубе отопления, когда-то покрытой изоляцией, теперь грязной, проржавевшей.

– Там ещё пицца, сестра пекла.

– Спасибо.

– Сколько ещё будешь прятаться?

– Сколько надо, столько и буду.

– Ясно…

–

Вова, оставь нас, пожалуйста, – отозвалась Лида.

Петров подскочил, с оглушённым видом уставился на педагога, не зная, что ему делать. Убегать, бросая на произвол судьбы приятеля? Оставаться на месте? Главный вопрос, читающийся на перепуганной мордашке, был о последствиях для него самого и совсем немного о Марселе.

– Нашла? – буркнул Марсель, впиваясь в кусок пиццы.

– Получается, нашла, – она сделала пару шагов в сторону мальчишек.

– Всё равно убегу.

– Долго будешь бегать?

– Сколько надо, столько и буду, – повторил свои же слова Марсель. – Вам-то чего?

– Мне ничего, а отец твой переживает.

– У меня нет отца. У него скоро свой сын будет, родной.

– Разве у человека не может быть два ребёнка или даже пять? Вова, сколько у тебя сестёр и братьев?

– Одна сестра и брат, – буркнул Петров, пятясь к двери, выбрав тактику неучастия в разборках в семействе Фроловых.

– Не нужен я ему! – огрызнулся Марсель. – И в школу мне нельзя, я Смирнову нос сломал.

– Между нами говоря, правильно сделал, что сломал, я бы ещё уши ему открутила, – спокойно ответила Лида. – В школу тебе можно, только зачем?

– Зачем в школу? – Марсель опешил.

– В сто семидесятую школу, я имею в виду. Ты всё равно умнее их всех, для чего тратить время, силы на людей глупее себя? Ходи в частную школу или учись дома, – пожала плечами Лида.

– Получится, я проиграю. Толпа не будет мной управлять! Смирнов не будет мной командовать!

– Сейчас, ты победитель? – она оглядела старый, промозглый чердак. Парнишку, упрямо выставляющего вперед подбородок, одновременно с этим сжимающегося от холода. Грязного, уставшего мальчишку, глупого бунтаря, не понимающего, насколько ему повезло в жизни, в отличие от того же Петрова, честно таскающего ему куски пиццы и остатки котлет. – Победи их на своём поле. Когда соревнования по робототехнике и инженерному 3D-моделированию?

– Учеников Дмитрия Сергеевича невозможно победить, – буркнул Марсель.

– Мизурина?

– Да.

– Всё возможно, – она подмигнула. – Дмитрий Сергеевич сказал, что ты самый толковый из его учеников. Ох, – Лида вдруг начала оседать, в глазах заплясали черные мушки, стало невыносимо душно, подкатила тошнота.

– Эй, – перепуганный Марсель усадил Лиду на трубу, отвратительно пахнущую ржавым железом, заскорузлой грязью, тошнотворной плесенью. – Вы только не рожайте прямо сейчас!

– Рановато, – Лида попыталась улыбнуться, вместо этого перегнулась, чтобы тут же вывалить всё, что ела.

Ужас начал прокрадываться в сознание, её трясло, как в лихорадке. Страх – нечеловеческий, нереальный, ледяной, одновременно липкий – поднимался в желудке, вызывая новые и новые спазмы тошноты.

– Папа?! – услышала Лида сквозь тошноту, как Марсель кричал в её телефон. – Пожалуйста, быстрее! Пожалуйста!

Позже были медики, перепуганное лицо Ивана, рыдающий Марсель, отказывающийся отходить от отца и Лиды. Странная, обволакивающая тишина, похожая на молочный туман… И неожиданно резкий, яркий свет.

– Ваня? – Лида быстро сообразила, что находится в медицинской палате.

Больницы, дорогие, дешевые, для миллионеров, нищих пахнут одинаково – страхом, лекарствами. Никакие цветы на подоконнике, светлые стены, просторные палаты не замаскируют печаль, медикаменты, дезинфицирующие растворы.

– Да? – Иван, спавший на соседней кровати, тут же подошёл к Лиде.

– Скажи мне правду, – твёрдо сказала она. – Правду.

– С ребёнком всё хорошо, – спокойно ответил Иван. – Ни тебе, ни ему ничего не угрожает. После небольшого обследования тебя могут выписать. Естественно, под домашнее наблюдение врача, но угрозы выкидыша нет.

Лида выдохнула, испытав необычное для себя желание помолиться, поблагодарить того, кто сверху, за сохранение жизни малыша.

– Как Марсель? – она перевела взгляд на диван, где устроился под одеялом парнишка. Руки кое-как отмыты, на лице красовались следы слёз, одежда чистая, успел переодеться, но в целом абсолютно измождённый, уставший вид.

– Спасибо тебе, – устало улыбнулся Иван. – Спасибо.

– Ты воспитал хорошего сына, – Лида уверенно посмотрела на мальчика.

Через сутки после происшествия на чердаке, к вечеру Лиду действительно выписали. Забирали её Иван вместе с Марселем. Вряд ли парнишка сменил гнев на милость, кардинально изменил точку зрения, расстался с обидами и ревностью, но в нём явственно читалась странная ответственность за Лиду. Её здоровье, самочувствие, настроение.

Вечер прошёл вполне мирно, Марсель веселился с Борщом, поминутно обнимаясь с подросшим щенком, больше похожим на пса приличного размера. Лида куталась в плед и объятия Ивана, игнорируемые Марселем – тот упорно делал вид, что между отцом и Лидой ничего не происходит. Не злился, не огрызался, не хамил – на данный момент достаточно, посчитала Лида. Иван был полностью согласен.

Будущее Марселя оставалось неопределенным, известно было лишь одно – в сто семидесятую школу он не вернётся. Поиграли в демократию, равенство, братство, достаточно!

Ранним утром Иван улетел в командировку, в этот раз недолгую. На одно из своих предприятий, затерянных среди северных лесов. Лида должна была дождаться Ивана, вместе они планировали отправиться на дачу к дедушке для «большого разговора».

Завтрак получился поздним, почти обедом, ленивым, полусонным. Дина накрыла на стол, Марсель тайком подкармливал Борща, Елена Павловна вела оживлённую беседу с воспитанником, подспудно выпытывая ближайшие планы, желания. Домашнее обучение? Англия? Возвращение в частную школу к друзьям-приятелям?