Стеллар. Трибут
Шрифт:
— Прощай, Мико.
Виртуальная помощница грустно смотрела на меня глазами, полными слез. Она медленно покачала головой:
Мико: Грэй, не надо…
Я нашел опцию «отключить», и ее изображение, ставшее моим привычным спутником, исчезло. Портрет когитора посерел, став неактивным. Эвелин, каким-то образом ощутившая это, тут же произнесла:
— Симбиотическая активность на нуле! Похоже, действительно выключил…
— Отлично, — произнес Оскал. — Ты выбрал правильный вариант. У нас нет времени, но раз обещал… Стеллар… Что тебе вообще известно о нем? Знаешь, что это, откуда
— Я знаю о Синей Птице.
— Синяя Птица… Корабль-послание умирающей цивилизации Ши. Предупреждение о глобальной войне, которую они вели, о глобальной угрозе всем разумным вселенной. Понимая, что проигрывают, они рассылали такие корабли-птицы с базой данных, чтобы остальные успели подготовиться к противостоянию с Шардом. Так рассказывает Архив Стеллара, да?
— Что такое Шард? — ответил я вопросом.
— Об этом позже. Это все – правда. Но не вся. Изучая Черную Луну, столкнувшись с эффекторами Шарда, мы поняли, что ксеноцит Тьмы и онтоприоны Стеллара имеют общую природу. Ши своими руками устроили ловушку, намеренно или случайно, уже не имеет значения. Наши предки, создавшие “Инкарнацию”, мы в прошлом, ты сейчас – заложники системы, мертвые воины, ваши души – инструменты, которые Стеллар использует для собственных целей. И они не имеют ничего общего с целями человечества.
— Я не понимаю.
— Чего ты не понимаешь?! Главная технология Ши – Азур, энергия А-Пространства. Это основа всей системы Стеллара. Как только наша цивилизация открыла двери в Грань, начала использовать Азур, как Ши тысячелетиями раньше, в А-Пространстве возникло возмущение, завихрение, маяк. Это сигнал. Именно на него пришла Черная Луна Шарда, уничтожившая Землю!
— Вот такой чушью они и забивают мозги, Грэй, — усмехнулся Кай. — Доказательств, конечно, никаких, ведь они, как трусы, сбежали с Черной Луны, оставив там умирать половину Первого Легиона. Зигфрида, Тесея, Ариадну, Ангела… Зато принесли Тьму.
Ивил коротко, хлестко ударила его по лицу, так, что Техномант врезался затылком в стену, а на щеке появились кровавые царапины:
— Заткнись! Ты-то здесь остался, герой?
Она с презрением плюнула ему в лицо.
— У нас были доказательства, раньше мы пытались разговаривать и убеждать, — сказал Айсберг. — В Городе, на Совете…
— И когда вас послали подальше, решили уничтожить Стеллар, не считаясь с жертвами! — хрипло каркнул мой товарищ.
— Очередная разошедшаяся ложь, — устало ответил Айсберг. — Мы не били по главному терминалу. «Абсолютом» ударил сам Стеллар, по башне Иглы, когда мы поделились содержимым исследований группы Сумрака. Показали симуляционные оболочки эффекторов, расшифрованные Авророй… Совет был на нашей стороне, но ваши когиторы предали Инков, узнавших правду, лишили их возможности сопротивляться и слили информацию в ядро Стеллара. Он перехватил управление и уничтожил всех, и наших и ваших, как потенциальную угрозу. В результате погибли почти все, кто там был, плюс сотни тысяч людей – некому даже рассказать, что произошло на самом деле! Нас оболгали и выставили злодеями…
— Если все погибли, откуда ты знаешь, что было именно так? — спросил я.
Ивил и Оскал быстро переглянулись. Затем Одержимый произнес:
— Потому что я там присутствовал. В виде двойника-эфемера, виртуального клона. Видел все своими глазами.
— Вранье все это, Грэй. Сохранились фрагменты подлинной трансляции… — сплюнул Кай.
—
— Да-да. Все верно. Именно вы и подделали запись, чтобы обелить себя и оправдаться, — насмешливо кивнул мой напарник. — Этой истории сто лет в обед…
— Да, пожалуй, ничего нового мы друг другу не расскажем. Главное доказательство у него вот тут, — Айсберг прикоснулся к виску, не сводя с меня внимательного сверлящего взгляда.
Скорее всего, он был абсолютно искренен и верил в свои слова. Но мешала одна маленькая деталь. Одержимые настаивали, чтобы когитора отключил я, но ничего не требовали от Кая. Это могло означать только одно – все разговоры о свободе – ложь. Моим друзьям заранее подписан смертный приговор, они не вернутся к терминалу Стеллара.
— Иви, начинай его готовить, — продолжил Оскал. — Грэй, я сейчас сниму «стража» и введу тебе Умбру. Процесс может быть немного неприятным, придется потерпеть.
Эвелин небрежно содрала с меня кирасу “Лорики” и верхнюю часть комбинезона. Затем обжигающе холодный ошейник разомкнулся, свалился с моей шеи. Оскал осторожно подготавливал инъектор с Умброй, готовясь ввести ее прямо в район солнечного сплетения. В Источник. Пока этого не случилось, у меня оставалось несколько секунд и последний, неверный шанс что-то изменить.
Азур на нуле. Но «Повелитель Стаи» был пассивной способностью, мое незримое пси-восприятие работало. Я ощущал мощный ледяной разум Оскала и излучающую ненависть Ивил, мечущийся, запертый ошейником, мозг Кая, тлеющий огонек сознания Алисы… Дальше, дальше… Чуткие пальцы пси-поля коснулись птенца, дремавшего в яйце. Он уже был готов к рождению, для этого требовалось небольшое усилие, совсем маленький толчок…
— Айс, ментальная активность! Он… — встревожено произнесла Ивил.
Но было поздно.
Мощный пси-импульс мгновенно разбудил дремлющего птенца. Я ощутил рвущийся наружу разум, снова доверчиво потянувшийся ко мне. Как в замедленной съемке, Оскал и Ивил поворачивались к яйцу, стремительно покрывающемуся паутиной трещин, а я взывал, войдя с ним в пси-резонанс:
Проснись! Пробудись!
Яйцо взорвалось, рассыпалось драгоценной шрапнелью. От вспышки на мгновение все ослепли. Мощная, физически ощутимая круговая волна А-энергии прокатилась от него, покрыв синими змейками молний все вокруг: траву, развалины, Бродяг и уцелевших варгов, Одержимых… И нас тоже. Абсолютно беспощадная сила тряхнула как мощнейший электрический разряд, выбивая душу из тела. Индикатор Азур мгновенно заполнился до предела, и человеческий организм не смог пережить такого удара.
Активация № 32…
Я снова открыл глаза. Эффект рождения на несколько секунд шокировал или убил всех, оказавшихся поблизости. Бродяги разбросанными куклами застыли на земле, Оскал замер, застыл в полуобороте, как заклинивший механизм, по его телу потрескивая перебегали змейки разрядов. Эвелин лежала у ног учителя, скорчившись в неестественной позе.
А в нескольких шагах стоял птенец. Покрытый искрящимся белым пухом, желтоглазый, большеголовый и какой-то нескладный, он стоял на нетвердых лапках, разводя зачатки крыльев. Неожиданно огромный, я с трудом представлял, как он вообще умещался в яйцо. Вытянув длинную шею, он раскрыл клюв и тонко, пронзительно запищал.