"Стелларная скорая"
Шрифт:
А о завтрашних и послезавтрашних, более интересных - потому что будущее всегда интересней сиюминутного, текущего. Всякий другой разговор непременно сбивался на ностальгические темы, из которых главными были - родные места и женщины. А точнее, в обратном порядке, потому что женщина - это уже более чем половина родных мест, да и всей жизни. Нет, только о будущих делах.
– С какой дистанции будем работать - там, на месте?
– на всякий случай уточнил Грубко, великий любитель точности и определённости.
– Ну, естественно, с безопасной, - ответил Сергеев.
– Как всегда. Чтобы не слишком уж перегружать криогены раньше времени. Пока
– Может, этим всё и ограничивается?
– Гордин всегда надеялся на лучшее.
– Если это у него абсцесс, прорвётся - и он придёт в норму сам собою?
– Я бы в это поверил, - Сергеев покачал головой, - если бы с тяготением тут было всё в порядке. Но по сравнению с паспортной величиной похоже, что ускорение свободного падения к Ланде уменьшилось, хотя и не намного. А это может означать, что скорость её вращения вокруг оси увеличилась. Это не могло не сказаться и на интенсивности излучения. А почему ускорилась? Пока мы этого не поймём, мы вообще ничего не поймём. Здешние наблюдатели - я с ними перемолвился словечком - уверяют, что никаких серьёзных выбросов за те полвека, что этот мир наблюдает Ланду, не происходило. А если не выброс, а наоборот - удар извне, падение по касательной какой-то серьёзной массы, которая смогла проникнуть достаточно глубоко и там остаться? Научным доказательством свою интуицию я назвать не могу, но она мне нашёптывает, что тут патология - где-то на границе третьего-четвёртого слоев. Да и ВК соорудил модель именно с учетом такой возможности. Хотя я ему не подсказывал.
Возражать никто не стал: что Сергеев сильный интуит, было признано давно и повсеместно.
– Значит, - завершил разговор хирург, - как только позавтракаем с утра пораньше - все на репетицию…
Это всегда вызывало некоторое волнение, сопровождавшееся то ли усмешками, то ли улыбками: когда на дисплее ВК появляешься ты сам, совершенно точный - но вовсе не отражение, потому что сидишь здесь и наблюдаешь, а он занят совсем другими делами, и работает, даже не глянув в твою сторону, словно он - это и есть ты, а тебя, сидящего тут, вообще не существует. К этому, правда, пора бы привыкнуть давно - и всё же каждый раз почему-то получалось как бы заново, и ощущался в душе какой-то дискомфорт. Во всяком случае, первые минуты. Потом на всякие эмоции уже не оставалось времени.
Не оставалось - потому, что надо было внимательно следить и за собою-виртуальным, и за такими же коллегами: они сейчас, управляемые вирт-креатором, выполняли все те действия, какие в стадии реальности придётся совершать самим, и по действиям своих моделей можно было заметить - совпадает ли происходящее в виртуали тому, что должно будет делаться в жёстком мире (так назывался у них реальный мир в отличие от «мягкого» виртуального - потому,'что там ошибку можно было исправить, откатив время назад, а в реальности - увы…).
Сейчас вирт-бригада в своём пространстве была занята проверкой корабля, копии «Пирогова», он же «Скальпель». Всех его систем, а в особенности тех, что относились к категории спецтехники и кому предстояло: одним - работать в сверхэкстремальных условиях, другим же - обеспечивать возможность такой работы.
Но этим была занята лишь малая часть всех возможностей вирт-креатора. Потому что большая часть его мощностей и ёмкостей сейчас, работая на полную мощность, всё уточняла
– Герм, - попросил Сергеев Грубко, - на второй монитор дай, пожалуйста, её последний снимок, не тот, что из паспорта, в том же масштабе. Сравним.
Сравнили.
– Налилось яблочко, - заметил Лейкин.
– Посмотрим спектр - в световых и ультрафиолете? Для порядка.
– А смысл?
– сказал Сергеев.
– С поверхностью ещё успеем. Нужно больное место.
– Интересно, - проговорил Грубко не то чтобы встрево-женно, но во всяком случае с некоторым удивлением.
– Почему он ставит опухоль между четвёртым и пятым слоями, а не так, как мы предполагали?
– Спроси у него, - сказал Сергеев хмуро.
– Внести поправку?
– Нет, посмотрим, куда его заведёт логика. Как там с кораблём - готов? Лейкин, подключай «Скальпель» к модели - пусть и они там наблюдают и делают свои выводы. А их сразу показывать нам. Кстати, почему я их не слышу? Связь с вирт-бригадой где? Гордин!
– Связь в норме, - откликнулся Гордин.
– Я прослушиваю. Но до сих пор ничего… Ага, шеф, он хочет с тобой говорить.
– Кто - он?
– Да ты.
– Дай громкость.
Сергеев повернулся к дисплеям малой группы. На одном из них вирт-Сергеев глядел сюда, на реального. Кивнул:
– Докладываю: мы уже в полёте. Стартовали спокойно, вышли на орбиту нормально. Не вокруг Инфанты, конечно, а на ландоцентрическую, чтобы объект постоянно просматривался прямо по курсу. Наконец, уравновесились. Внимание! Орбитальную скорость уравниваем со скоростью вращения Ланды, чтобы скорости совпали через… двадцать минут. Большое пятно видите? Там и будет точка вхождения.
Словно тёмная клякса на курином желтке, пятно подползало неторопливо, всё медленнее, медленнее…
– Стоп! Сравнялись. Не выпускать!
– Это было обращено уже к вирт-бригаде.
– Держим надёжно, - откликнулся виртуальный Грубко.
– Анализ, структуру модели получили?
– Это реальный Сергеев спросил у мнимого себя.
– Всё в порядке.
– Проверьте ещё раз установленную дистанцию от поверхности до объекта воздействия: триста шестьдесят тысяч.
– Нет, у нас четыреста тридцать.
– Должно быть триста шестьдесят.
– Должно быть столько, сколько есть.
«Вот чёртова кукла, - подумал реальный Сергеев.
– Ладно, пусть…».
– Работайте дальше.
Грубко же Сергеев - в реальности - сказал:
– Переключи всё на них. Дальнейшее будем видеть их глазами.
Теперь всем казалось, что это они летят, что с ними - реальными - всё происходит. Сергун даже поёжился, не очень уверенно сказал:
– А может, запустим сперва зонд? Они то есть пусть забросят…