Стена (Фантастические повести)
Шрифт:
Они свернули со Смоленской площади на Арбат, сбросили скорость. «Пикап» впереди тоже замедлил движение, прижался в правый ряд, держал на спидометре километров сорок, не больше. Вероятно, Витька смотрел в окошко на номера домов, искал нужный. Но вот нашел, резко свернул направо в какой-то переулочек — их на Арбате куча! Колесо совсем замедлил ход, поставил нейтральную передачу, ехал по инерции. Доехав до угла, притормозил. Они еще успели заметить зад Витькиной машины, завернувшей во двор дома. Отталкиваясь правой ногой от тротуара, Колесо проехал поворот во двор и остановился в переулке поодаль.
— Ты почему за ним не свернул? — спросил Кеша.
— Конспирация. Зачем глаза мозолить?
И Кеша восхитился предусмотрительностью Колеса. Ведь он даже не включил передачу, когда по переулку ехали, ногой отталкивался, потому что шуму меньше. Умно!
Из-под сиденья неизвестно каким образом появился Рыжий, о котором Кеша, честно говоря, забыл. А он просто возник ниоткуда, встряхнулся воробьем, сказал сердито:
— Неудобно под сиденьем…
— Катайся в такси, — склочно заметил Колесо. — Я тут побуду, а вы идите.
Они на цыпочках — это уж был явный перебор: зачем на цыпочках-то? — вошли во двор, встали у стенки, огляделись. Витька сидел на лавочке у подъезда, насвистывал «Подмосковные вечера», сумка рядом стояла. И вид у Витьки был такой незаинтересованный, такой праздный — дышит воздухом или девушку ждет, — что Кеша даже на секунду усомнился в его преступных намерениях. Но только на секунду, потому что тут же увидел он серую «Волгу» и номер ММФ 42–88. Именно этот номер называл Витьке Сомов.
Рыжий потянул Кешу за рукав.
— Куда ты?
Рыжий прижал палец к губам, показал на маленький садик за низким зеленым заборчиком. И верно, там можно было неплохо спрятаться, а потом по газону среди кустов подобраться поближе к машине, все видеть, все подмечать. Они нырнули в кусты, бесшумно — по-индейски — пробрались почти к самой «Волге», залегли в траве. Двор был тих и пуст. Время катилось к полуночи. Час преступления близился.
Витька встал, потянулся лениво, посмотрел наверх, видно, на профессорские окна, взял сумку, подошел к багажнику, поставил сумку на асфальт, порылся в ней, достал связку ключей. Покопался в ней, выбрал один, сукул в замок багажника. Ругнулся тихонько: не подошел ключ. Снова покопался в связке, выбрал еще один, попробовал, хмыкнул удовлетворенно. Замок мягко щелкнул, и крышка багажника поднялась.
Витька нырнул в багажник, вытащил оттуда насос, потом домкрат, потом брезентовую сумку, в которой лежали все инструменты для автомобиля, тихо закрыл багажник и с независимым видом пошел к своему «пикапу». Он даже не торопился: был уверен в своей безнаказанности. Никто его не видел, никто ничего не знает, ищи-свищи, дорогой товарищ профессор.
Дошел Витька до «пикапа», швырнул туда свою сумку, потом профессорское добро. И тут он поступил довольно странно. Вернулся к «Волге», присел у заднего колеса, поколдовал над чем-то. Послышался пронзительный свист, и машина заметно осела на правый бок.
«Баллон спустил, — догадался Кеша, подумал еще: — Зачем ему это нужно?» И понял, удивившись Витькиной предусмотрительности: профессор утром выйдет, увидит спущенный баллон, полезет в багажник за насосом и обнаружит пропажу. А не будь спущенного баллона, так он, может, сто лет в багажник не поглядит. А Витьке с Сомовым это невыгодно. Это сильно оттягивает расплату. «Ну, Витька, ну, стратег чертов! Дождешься ты…»
А Витька не знал об угрозе. Он сел в «пикап», включил зажигание, развернулся и выехал в переулок.
— Скорее! — крикнул Кеша и побежал к мотоциклу.
Рыжий бежал за ним, а Колесо уже ждал их, сидел в седле. Только приподнялся, пуская Рыжего под сиденье, потом сверху сел Кеша, и они рванули за Витькой, выскочили на Арбат, помчались по мостовой к Смоленской площади, где уже призывно горел зеленый свет светофора. И вдруг мотоцикл зачихал, зачихал и… заглох. Заглох, остановился посреди улицы, так и не доехав до перекрестка.
— Что случилось?
— Сейчас посмотрю, — торопливо сказал Колесо, откатил «Яву» к тротуару, присел на корточки.
— Упустим Витьку! — застонал нервный Кеша.
Рыжий возник рядом, сказал успокаивающе:
— Не упустим. Красный свет на светофоре.
— Его же переключат через несколько секунд.
— Не переключат…
Кеша взглянул на светофор: красный свет горел по-прежнему, и редкие машины уже начали гудеть, водители беспокоились. И Кеша понял, что все духи по пути к дому знают об их деле, знают и следят за ними. А если вдруг и случится что-то непредвиденное — вот как сейчас, — то любой из духов немедленно придет на помощь. А помощь его будет своевременной и полной.
И в это время мотор мотоцикла застучал. Рыжий мгновенно юркнул под сиденье, Кеша прыгнул за спину Колесу, и на светофоре зажегся зеленый глазок. Наверное, милиционер не успел даже понять, в чем неполадка.
Они проскочили Смоленскую площадь, почти догнали
Витькин «пикап», оставив впереди себя пару посторонних автомобилей. Так они добрались до знакомой арки, свернули в нее, проехали по двору, остановившись на старом месте — у выезда на набережную.
Колесо заглушил мотор, стащил с головы шлем, сел на тротуар.
— Я свое дело сделал.
— Погоди еще, — строго сказал Кеша.
Он следил, куда пойдет Витька. А Витька тем временем шел к сомовскому подъезду.
— Что будем делать? — Кеша обернулся к Рыжему.
— Там Водяной и Говорун. Подождем.
Кеша сел рядом с Рыжим и Колесом на тротуар. О времени думать не хотелось. О возвращении домой — тоже. И он стал думать о том, что Витька сейчас поднимается на лифте, звонит в сомовскую дверь, передает ему инструмент, хвастается, как он все ловко обделал, ловко и без свидетелей — чистая работа! А Сомов прячет под вешалкой украденные инструменты и идет спать, чтобы хорошо выспаться, потому что профессор позвонит утром, пожалуется на пропажу и надо будет делать вид, что достать инструмент трудно, почти невозможно, но для профессора он, Сомов, расстарается, достанет и привезет. А потом надо будет ехать на Арбат, и облагодетельствовать наивного профессора, и брать у него плату за «тяжкий труд», и все-таки бояться: а вдруг профессор узнает свой инструмент?