Стена змей
Шрифт:
– А-а, не видывал еще такого качка, который не купился бы на примитивное фу-фу, – скромно отмахнулся Бродский. – Они так боятся всяких непоняток, что сразу поджимают хвост.
Как вскоре выяснилось, детектив, выражаясь его собственным языком, действительно «попал в жилу». Снаружи послышался топот множества ног и зазвучали приглушенные голоса. Брякнули отворенные засовы, тяже ленная дверь распахнулась, и в светлом проеме возник Вуохинен собственной
– Поведал я Хозяйке про обычай ваш чужеземный, – объявил он, – и хоть убеждена она, что чары ее волшебные достаточно сильны для любой защиты, кое-что готова она вам подкинуть!
Швырнув блюдо на пол, он с громким топотом удалился. Ши склонился над блюдом, изучая его содержимое. Вне всякого сомнения, им действительно принесли рыбу – и более того, довольного крупного представителя семейства лососевых.
– Ну что ж, вот вам и арфа, – сказал он. – Уолтер, помоги-ка мне вытащить из этой твари челюсть.
– Чем? Они же отобрали у нас ножи и все такое!
– Пальчиками, Уолтер, пальчиками! Сейчас не до хороших манер. Ш-ш, дайте подумать! Мне нужно сочинить текст для Бельфебы.
– А теперь, – сказал Ши наконец, – тебя не затруднит выдернуть несколько волосков, дорогая?
Бельфеба повиновалась. Ши принялся одну за другой привязывать прядки волос к лососевой челюсти – так, чтобы они заполняли разверстую пасть подобно струнам арфы. В полумраке камеры это отняло порядочно времени.
Наклонив голову поближе, Бельфеба тронула «струны».
– Ужасно мала арфа сия, и голос слаб у нее, – с сомнением проговорила она. – Вряд ли...
– Я уже об этом подумал, – перебил Ши. – А теперь слушай внимательно и запоминай, детка, потому что тебе придется все проделать самой. Петь надо совсем тихо, почти про себя, чтобы не заглушать арфу. А я буду делать пассы – только чтобы лишний раз подстраховаться. Скорее всего без них можно и обойтись.
Бельфеба уселась на пол, задрав коленки, пристроила на них крошечную арфу, склонилась к ней ухом и тихонько затянула:
– Арфа ты из рыбьей пасти,Кантеле для чар волшебных...Ши тем временем торопливо делал пассы, которым обучился в Царстве Фей. Поскольку она была оттуда родом, наверняка это должно было помочь. Наконец Бельфеба закончила:
...Стань же больше в десять крат ты!И тут же завалилась на спину, придавленная пятифутовой арфой из рыбьей челюсти. Ши помог ей подняться, и она принялась перебирать струны.
– Настроить надобно!
– Ладно, тогда настраивай, а я пока сочиню заклинание для полипа. Пит, как зовут твою мать и в какую церковь ты ходишь?
Очень скоро все было готово. Пит расположился прямо перед парочкой, Бельфеба тронула струны арфы и легким, чистым сопрано пропела заклинание, долженствующее удалить полип.
– Ух! – вскричал Бродский. – Чуть башку не оторвало!
Он потрогал себя за нос, и в полутьме (летний день уже клонился к закату) по его физиономии расплылась блаженная улыбка.
– Ну, Ши, да ты...
Однако закончить свою мысль ему так и не удалось. Оконный проем внезапно потемнел, и все четверо опять узрели в нем бородатую физиономию Вуохинена, который был вне себя от злости.
– Откуда вы это взяли? – завопил он. – Волшебство! Волшебство! Я знаю ваши имена! Да я сейчас...
Физиономия мгновенно исчезла.
– Пой! – заорал Ши на Бродского. – Пой первое, что тебе придет в голову! Быстро! Я займусь силлогизмами. Бельфеба, аккомпанируй ему, а ты, Уолтер, держи его за руку. Итак, если класс А...
Пит Бродский закинул голову и чистым тенором, который оказал бы честь и самому Джону Маккормаку, завел:
– Ирла-а-ндская ди-и-кая роза,Прекра-а-снее нету цветка...Снаружи, заглушая пронзительный тенор и бряцанье арфы, донеслись крики и топот.
Где бы ты ни искал...Стены камеры стали все быстрее кружиться вокруг них, словно на невидимой оси, – на месте оставалась только четверка путешественников, сгрудившихся в центре. Голос Пита забирал все выше и выше, и крепкие стены на глазах у них принялись расплываться в серую муть, пока в конце концов окончательно не рассыпались в прах – а вместе с ними и весь мир «Калевалы».