Стена
Шрифт:
Глава 16
Глава 16
После того как я убил координатора преследование за нами прекратилось. С потерей централизованного управления душители разбрелись в разные стороны, и каждый занялся поиском пропитания самостоятельно. Валькирия еще толком не пришла в себя, но уже открыла глаза пытаясь сообразить, где она находится. У нее был вид человека уснувшего в одном месте, а проснувшимся в совершенно другом и ее мозг пытался как-то сопоставить эти два события, но пока у нее это не слишком хорошо получалось.
— Где мы? —
— В лимузине якудзы и что-то мне подсказывает, что спасли нас не просто так и не за красивые глазки, — ответил я, взглянув на молчаливых бойцов криминальной организации.
На мои слова они вообще не обратили внимания, хотя это можно объяснить тем, что говорили мы с Валькирией на русском языке, а бойцы похоже им не владели. Взглянув на улицу, я удивился, почему нам нигде не попадались военные? Может, я чего-то не понимаю, но на цитадель совершено нападение и по идее улицы должны быть забиты военными, но я никого пока не заметил. Водитель, сидевший за рулем лимузина, определенно был посвящен в ситуацию. Он, практически не сбавляя скорости, ловко вписывался в повороты, будучи уверен, что там он не наткнется на броневик или на отряд в тяжелых экзоскелетах.
У якудзы, похоже, все схвачено и не удивлюсь, что ее члены заседают в самых высоких эшелонах власти. Поездка заняла у нас около двадцати минут и Валькирия уже окончательно пришла в себя, по крайней мере, внешне.
— Не слабо меня приложили, — произнесла она. — Скажем так, я себя некомфортно чувствую, когда исчезает часть воспоминаний.
— Иногда их лучше не помнить, — заметил я.
— Не расскажешь, что произошло во время встречи с терраформером, раз мы уж тут все равно застряли?
— Он помог мне кое-что вспомнить то чего я бы не хотел помнить, — нехотя ответил я.
— Видимо воспоминания были незабываемы, если ты стал седым, — произнесла она.
«Значит, это была не галлюцинация в зеркале», подумал я и посмотрел в отражение в стекле автомобиля.
— Я вспомнил встречу с братом, — глядя в отражение в стекле, ответил я.
— Петрович мне в общих чертах описал ситуацию, — сообщила она, внимательно следя за японцами, сидящими в дальнем конце лимузина. Ты на самом деле Авель, которого убил родной брат.
— Шестьсот двадцать четыре раза, — добавил я. — Но я по прежнему Евгений Соболев, феникс с позывным «Пророк». Память мне вернули и теперь во мне словно два человека, а когда я об этом задумываюсь, у меня возникает ощущение, что мой мозг не выдержит и взорвется. Это сложно объяснить, да и вряд ли у меня получится, но воспоминания моей прошлой жизни не отчетливы. По большому счету я помню только смерти от руки брата остальные воспоминания, словно в тумане, но иногда из них кое-что всплывает.
— Ясно, а куда нас везут? — сменила она тему, поняв, что разговоры об этом для меня пока болезненны.
— На встречу с боссом, — предположил я. — Видимо ему что-то от нас нужно.
Лимузин тем временем каким-то образом оказался за внутренней стеной цитадели, и я надеялся, что это не означает дыру в обороне, а просто бойцы якудзы взяли этот проход под личный контроль. По началу улицы были заполнены беженцами, но со временем их становилось все меньше и меньше. Надо отдать должное службам занимавшимся размещением людей они быстро распределяли потоки и развозили их по специально построенным для таких случаев помещениям. Но, даже не смотря на оперативную работу служб бронированный лимузин, потерял в пробке около двадцати минут.
Наконец заторы закончились, и машина выехала на оперативный простор. По петляв немного по улицам лимузин, припарковался возле небоскреба, вход в который охраняли два бойца в тяжелых экзоскелетах черного цвета. К государственным структурам они явно не относились и нанесенный на броню красный иероглиф означающий бессмертие лишь подчеркивали данный факт.
Государство и якудза так тесно переплетались, что даже они сами не в состоянии различить границы друг друга. Единственное что не позволяло якудзе полностью взять власть в свои руки это огромное количество кланов от мелких до самых крупных. Они постоянно воевали между собой и никак не могли договориться. А клан, к зданию которого нас привезли, определенно относился к крупным.
Японцы, сохранявшие до этого полную тишину на протяжении всего пути, покинули лимузин, оставив двери открытыми. Жест был довольно красноречив, что и никаких слов не потребовалось. Покинув лимузин вслед за бойцами я, как впрочем, и Валькирия ожидали, что у нас заберут оружие. Я не сомневался им прекрасно известно, что ремень на поясе легко трансформируется в меч и обратно, но мы приближались к входу в небоскреб, а охрана так и не попросила нас сдать оружие.
Когда мы практические поднялись по ступеням к двери, два тяжелых экзоскелета лишь повернули в нашу сторону шлемы и тут же отвернулись обратно, продолжая следить за подступами к небоскребу. Нас провели через Холл к лифту, где нас встретила симпатичная японка. Несмотря на ее привлекательность, радушием она не отличалась и скорее всего, являлась не последним человеком в клане.
— Идите за мной, — произнесла она, и первая вошла в лифт.
Мы выполнили ее просьбу а вот сопровождавшие нас бойцы якудзы остались в холле.
— Не боитесь оставлять у нас оружие? — поинтересовался я когда двери лифта закрылись.
Прежде чем ответить японка смерила нас взглядом далеким от уважения.
— Оружие вам не поможет, — холодно ответила она после того как опять повернулась к дверям лифта.
— Самоуверенность плохая человеческая черта, — заметила Валькирия.
— Согласна, — едва заметно кивнула японка, продолжая смотреть на закрытые двери лифта. — Но мои слова никакого отношения к самоуверенности не имеют. Я лишь озвучила то, что знаю, можете мне верить можете не верить, но я знаю, что оружие вам не поможет.
Оставив нас в размышлениях над ее фразой, она больше ничего не произнесла. Наконец достигнув тридцатого этажа, кабина лифта становилась, но двери не открылись. Японка достала ключ карту и, проведя ей по электронному замку, получила доступ к этажу. Двери лифта открылись прямо в огромный кабинет.
За массивным дубовым столом находилась кресло, повернутое к нам спинкой. Потому что кресло немного раскачивалось, я понял, что в нем кто-то сидит, и ему определенно что-то от нас было нужно, иначе он бы не посылал за нами своих бойцов.