Шрифт:
Глава 1
Конечно, это был всего лишь сон. Заурядный ночной кошмар из тех, которые время от времени заставляют нас просыпаться в холодном поту и с чувством большого облегчения, что все произошло не на самом деле.
Но мне до пробуждения оставалось еще далеко, поэтому я пока стоял на сумрачной душной прогалине в джунглях и смотрел в налитые тупой злобой глаза жуткого, невероятного зверя, каких на свете нет и не может быть. Его шерсть переливалась всеми оттенками огня, он словно горел не сгорая; а больше здесь никого не было, потому что все, кто пришел сюда со мной, или уже умерли, или умирали сейчас.
Нет, не все. Где-то сзади и сбоку слышались короткие стоны вперемешку со всхлипами — там Кэт,
— Стреляй, Пит, стреляй! — еле слышно хрипела она. — Убей его, убей, бога ради!
Но я не мог стрелять. Для этого следовало бросить винтовку с пустым магазином, выхватить из кобуры пистолет, снять предохранитель, нажать на спуск, — а зверь находился от меня на расстоянии в один прыжок, и он был готов. Я видел оскаленную пасть, напряженные до отказа мускулы, мощные лапы с кривыми когтями; видел трупы вокруг, истоптанную и залитую кровью траву, россыпи стреляных гильз; я видел… видел… видел…
Сначала я ничего не увидел — кроме темноты, окутывавшей меня со всех сторон, потом начал понемногу соображать.
— Свет! — крикнул я, без особого успеха пытаясь выпутаться из простыни. Крикнул, должно быть, излишне эмоционально, потому что освещение разом врубилось на полную мощность. Пришлось зажмуриться.
— Вы не настроили программу снов, — с упреком промолвила Полли, сбавляя яркость до приятного полумрака. — И не велели вас будить.
— Знаю, знаю.
Я сбросил наконец простыню, спустил ноги на пол и огляделся. Уютный и безопасный номер отеля «Козерог», панорамное окно во всю стену, причудливый кристалл макроинформера в углу. Я на Безымянной, которую по-другому называют еще Планетой охотников, — здесь нет никаких джунглей, а все животные содержатся исключительно в клетках. Кэт у себя дома, на Земле, за тысячу световых лет отсюда, и тоже в полной безопасности. Полли где-то рядом — может, в потолке, а может, в начинке одной из стен, — охраняет мой покой, как и положено бравому киб-мастеру[1]. И не ее вина, что иногда не получается.
— Говорила мне бабушка — всегда настраивай программу снов, — усмехнулся я.
— Ваша бабушка абсолютно права, мистер Дуглас! — радостно согласилась Полли. Как и у любого киба, у нее было плохо с чувством юмора. — Настроить?
— Да нет, не нужно. Кстати, это просто присловье такое.
Пару секунд Полли переваривала поступившую информацию, потом до нее дошло:
— Хотите, я добавлю это выражение в свой повседневный словарь?
Я представил, как все оставшиеся четыре дня моего проживания в отеле Полли без конца поминает бабушку, и содрогнулся.
— Не стоит. Лучше пошли «жучку» за свежим апельсиновым соком.
Откуда-то из-под кровати вынырнул робот обслуги, больше всего похожий в этот момент на маленький танк без башни, трансформировался в сервировочный столик и покатил к двери.
Через минуту он появился снова, дождался, пока я заберу стакан, затем опять трансформировался — на сей раз в нечто, описанию не поддающееся, — и принялся перестилать постель. Я не торопясь выпил сок, отверг настойчивые приставания Полли на счет того, чтоб сделать мне массаж, забрался под свежую простыню и почти сразу отключился.
***
Горячий напористый ветер гнал пыль по безлюдным в этот ранний час улицам Уивертауна. Вчера было прохладно, однако ночью погода испортилась и на город нанесло кхан-пун — злой суховей из Мертвой пустыни. Температура все поднималась, небо приобрело желтовато-серый оттенок, а над еле видимыми в дрожащем жарком мареве Черными горами висела огромная мрачная туча, изредка озаряемая вспышками молний пока еще очень далекой грозы.
Конечно, я знал, что творится на улице, — Полли не преминула сообщить прогноз, — однако отменять свою традиционную утреннюю прогулку не захотел. Мозги прочищает, хороший аппетит гарантирован, можно привести в порядок мысли, наметить самые необходимые дела на день. Но самое главное, мне не давал покоя чертов кошмар. Хотя остаток ночи я провел спокойно и встал бодрым и отдохнувшим, обрывки неясных видений все еще бродили в голове, а в душе время от времени поднималось смутное тревожащее чувство. В этом своем кошмаре я как бы раздвоился: одну половину меня трясло от страха, ярости и желания бороться за свою жизнь, а вторая спокойно наблюдала за этим со стороны. Состояние было ни на что не похоже — уж чем я никогда не страдал, так это раздвоениями. Даже во сне. И теперь мне страсть как хотелось прочувствовать свою цельность и насладиться ею. Поэтому, выйдя из отеля, когда остальные постояльцы еще глаза продирать не начинали, я взял курс прямо по Крокет-стрит на восточную окраину города — туда, где плато Уивер огромными ступенями, похожими на лестницу великанов, спускалось вниз, к морю.
Помимо пугающего своей реалистичностью сна, у меня были поводы для беспокойства и посерьезнее.
Шел уже одиннадцатый день ежегодного конгресса ООЗ[2], а у нас на руках не было еще ни одного заказа. Кризис, пятый год терзающий экономику Федерации, докатился наконец до нашего бизнеса и сразу накрыл его с головой. Пострадали даже фирмы, занимающиеся организацией сафари, хотя сафари традиционно считалось делом беспроигрышным. Что же касается звероловства, то тут дела шли совсем плохо, а ведь как раз им мы и занимались — я и мои компаньоны.
Заварила всю эту кашу, конечно, Кэт: она всегда заваривала кашу везде, где бы ни оказалась. Потом к ней примкнул я, и уже вместе мы втащили в дело Крейга Риеру — бывшего охотника, нашего общего старого знакомого, который к тому времени ушел на покой и возвращаться в бизнес по доброй воле не хотел. Немного позже к нам присоединился Рик Эдвардс, по кличке Малыш-на-все-плевать, после чего сплоченный коллективчик психов, вздумавших открыть новую звероловную фирму в то время, когда нормальные люди закрывали старые, был готов к действию.
Добравшись до моря, я понаблюдал за прибоем, потому что больше смотреть было не на что. Как, собственно, повсюду на Безымянной — если только ты не любитель пустынных пейзажей. Кое-какая жизнь здесь существует только в воде, да и ее можно увидеть лишь под микроскопом. Казалось бы, охотники со всей Галактики могли подыскать для своей столицы мир с чуть более разнообразной флорой и фауной, но объясняется все просто — на самом деле Безымянную никто специально не выбирал. Кто-то первым устроил здесь перевалочную базу, кто-то отсиживался, скрываясь от преследований УОП[3] после незаконного отлова. Слухи об удобном плато на безлюдной планете, в пещерах под которым можно без проблем спрятать хоть сотню зоопарков, быстро распространились среди охотников. Потом капитан Уивер построил первые нормальные вольеры для животных и основал город; потом все это пришлось оборонять от «зеленых бригад» и головорезов из Лиги защиты природы; потом началась Большая галактическая война, отрезанная от Федерации Безымянная временно превратилась в независимую державу, и охотники оказались вынуждены экстренно налаживать полноценное планетарное хозяйство, чтобы не помереть с голоду.
На берегу оказалось ничуть не прохладнее, чем вдали от него, и я повернул назад. Чем выше поднималось солнце, тем невыносимей становилась духота; мокрая от пота рубашка прилипла к спине, а кровь, кажется, дошла до точки кипения. Я решил, что достаточно размял ноги и, дабы не умереть в следующие несколько минут от теплового удара, завернул в ближайший бар — там, по крайней мере, были кондиционеры и холодное пиво.
В просторном зале было совсем пусто, а за стойкой сидел всего один человек. Ничего особенного, если не приглядываться — ежик светлых волос, в которых густая седина была почти не заметна, большие руки, покатые плечи, приличное брюшко. Вот только взгляд серых глаз, похоже, мог просканировать человека на клеточном уровне.