Стерва. Подвид: Королевская
Шрифт:
– Мне холодно,- прохрипела я, едва от поцелуев и признаний в моей виновности, лорд перешел к задиранию собственно юбки. И не то чтобы мне не хотелось, скорее, наоборот, на фоне вынужденного воздержания хотелось и очень, но… а не проследовал бы лесом лорд Трейли! И потом… Тигрик что-то там вещал о верности, которая обязательно должна присутствовать в браке… - Мне холодно, я могу заболеть!
Лишь после этого Трейли поднялся, перебросил меня через плечо и поторопился к проводнику, который направлял его голосом.
А на рассвете мы действительно покинули пределы Гарендара, обойдя дозорных по тайным тропам, и вступили на территории Варатона. Общество
Но самое паршивое вот в чем: С образованием Лиги Независимых Государств Варатон начал чеканить лигаты - монету Лиги, и с тех пор для Гарендара сие государство стало неприкосновенным, вот почему Трейли направился именно сюда. А затем я несколько иначе взглянула на юношу - Элверо блондин, причем блондин с серыми глазами… совсем как варатонцы, которые поголовно было светловолосыми и сероглазыми! Потрясающе!
На въезде к ущелью, нас поджидал отряд! И это стало последним доказательством того факта, что Элверо все очень четко спланировал. Судя по всему быть мне постельным развлечением для расчетливого и честолюбивого юнца. И чем ближе мы подходили, тем отчетливее становилось заметно, что отряд состоит из аристократов. Красно-серые монстрообразные кони были тому прямым доказательством. Данные лошади выводились варатонцами долго и мучительно и представляли собой лошадей со строением тела как у горных козлов и острыми зубами. Аристократы любили одну презабавную игру - раба выпускали и на него устраивали охоту, так эти… так сказать кони, рвали тела несчастных на части, и мясо жевали на бегу.
И вот приближаемся мы, один из блондинов грациозно спрыгивает с коня, делает шаг навстречу Элверо и произносит невероятную фразу:
– С возвращением, брат!
Убейте меня кто-нибудь, кажется, я обнаружила, кто сливал варатонцам конфиденциальную информацию!
– Рад видеть, Эран!- столь же радостно произносит Элверо Трейли, который, как выяснилось, явно никакой не Элверо Трейли а вовсе какой-то варатонец.
Ну а дальше все было предсказуемо - меня сняли с седла, перекинули через круп одного из этих зубастых монстров, а проводника и его несчастное, хоть и весьма дорогое, животное, чрезвычайно жестоко сопроводили в мир иной. Да, теперь я не удивлялась тому, что Трейли убил графа Витецио - этот убивал с удовольствием, а следы заметал грамотно. Но я, как я проглядела шпиона?
– Выдвигаемся,- приказал Трейли и вскочил на коня, того самого на котором я изображала седельные сумки.
Где-то на въезде в Оскану, столицу Варатона, я потеряла сознание, и ничуть не огорчилась из-за сего факта. Огорчилась я от того, что меня приводили в чувство весьма оригинальным способом. Завершив данный акт, Элверо встал, потянулся мускулистым телом и насмешливо произнес:
– Мне двадцать восемь, так что ты моложе меня на год, Зеля!
– с этими словами варатонец решил покинуть комнату, в которой лежала голая и прикованная к постели я.
Можно было бы промолчать, но учитывая, что кляп отсутствовал, я задумчиво произнесла:
– А судя по продолжительности действа, скорее лет шестнадцать-семнадцать…
Он вернулся.
– Удивлена?
– насмешка во взгляде и весьма выраженное желание ниже пояса.
– Да,- скрывать очевидное не имело смысла,- и я боюсь спросить о судьбе истинного Элверо Трейли.
– Закопан… все еще орал, когда я забрасывал его могилу камнями,- все так же насмешливо ответил варатонец и приступил к доказательству соответствия продолжительности акта с возрастом.
Завершив, и продолжая полулежать на мне, поинтересовался результатом. Искренне ответила:
– Ну, судя по продолжительности, потянул на все сорок, - самодовольная ухмылка на белобрысой роже и тут я добавляю, - а судя по качеству все те же лет семнадцать.
Не ударил, а собирался. Даже кулак занес для удара, но сдержанный. Что не удивительно, учитывая, сколько лет он сдержанно и ловко прикидывался гарендарцем.
– Язвишь?
– хрипло спросил ЛжеЭлверо.
– А что еще остается неудовлетворенной женщине?
– да, а я сдержанностью не отличаюсь, а жаль.
Серо-голубые глаза в обрамлении золотистых ресниц и такая истинно варатонская, полная жестокости ухмылка. Он ничего не сказал, просто встал и вышел, оставив меня все в том же положении, без возможности встать.
Вернулся вскоре, на этот раз одетый в полотенце на стратегически важных местах, мои наручники отстегнули от постели, но руки он так и не освободил. Мыл сам, кормил сам, одевал так же сам. Когда вернулись в ту же спальню, там обнаружились двое рабов, вбивающих в стену кольцо, от которого тонкой змеей протянулась цепь, и тянулась она к кожаному ошейнику, лежащему на постели.
– Ты сама виновата,- отстраненно произнес варатонец.
Я застыла на пороге, не в силах сделать хоть шаг к этому… ошейнику. Хотелось кричать, но сорванный голос не позволил, а Элверо подтолкнул к постели.
– Неужели нельзя обойтись без этого?
– я постаралась скрыть отчаяние.
Меня уже держали на цепи, но тогда скованными были мои руки, и я научилась снимать стальные браслеты, но как можно выскользнуть из ошейника?
– Я слишком хорошо знаю, на что ты способна.
С этими словами меня толкнули на кровать, в следующую секунду варатонец надавил коленом на спину, вынуждая подчиниться, и сноровисто застегнул ошейник. Ты попалась, Рыська!
Последующие трое суток отличались однообразностью - варатонец появлялся раз шесть днем и ночевал так же со мной. Мыл, водил в места столь необходимые, кормил, одевал, причесывал. Его отношение ко мне откровенно пугало - слово 'арахэ', что с варатонского переводится как 'моя', он шептал даже во сне, прижимая к себе так, что ребра угрожающе трещали. Сначала я пыталась демонстрировать обиду молчанием, и даже в весьма интимные моменты крепко сжимала губы, не позволяя вырваться и звуку, но затем поняла, что этим не добьюсь ничего. Более того - мне стало бесконечно скучно и на четвертое утро, я попросила книги. Ответ поразил до глубины души: