Стерва. Подвид: Королевская
Шрифт:
Среди варатонцев поднялся шум, второй мужчина в золотом что был в храме через мостик, торопливо и вместе с тем величественно двинулся к нам, мои черные волосы были уже достаточным поводом для шока и варатонцы что-то кричали о подлости. Понять их было сложно, впрочем, и не имело смысла - я откровенно присматривалась к шагам Элверо, планируя отправить его искупаться.
– Эгран,- нас догнал тот величественный в золотом.
Между варатонцами завязалась весьма негативная беседа, в результате которой выяснила я, что некий Рвараген вместо своей дочери, которая должна была 'окрасить золото своей кровью' и тем ознаменовать вступление Эграна в должность, подсунул возлюбленную гарендарку, что стала дыханием этого самого Эграна. Мое мнение никого не интересовало, было решено отправить
И тут Элверо который Эгран посмотрел на меня, и выразил желание доставить меня лично. Ему запретили… а жаль.
В результате вскоре я сидела на одном из монстров, приконаручниками к седлу (да-да, у кого-то из присутствующих нашлись стальные браслеты, что наталкивало на все те же не утешительные мысли), почетный эскорт составил не менее двадцати недобрых варатонцев. На прощание оглянулась и взглянула на Эграна - жаль, следовало бы его убить, но не все же сразу.
Обратный путь проделали в быстром темпе, но в то время как варатонцы смотрели вперед, я старательно пыталась узнать местность. Вскоре на горизонте показались заснеженные вершины Гарендарских гор, с этого момента оставалось лишь самое малое - освободить руки. Когда-то я не мало часов потратила на то, чтобы подумать о сем приспособлении и методах освобождения. С тех пор на изменение погоды руки мои неизменно начинали чуть побаливать, но… главное то, что большие пальцы теперь удавалось смещать весьма быстро, а боль… да сколько той боли.
Итак, действуем: Тихий хруст, неприятный, но терпимый, а варатонцы не замечают ничего. Осторожно освобождаю правую руку, возвращаю сустав на место. Теперь дело за левой, тут все было болезненнее, а крайний с права ублюдок внезапно решил воспылать ко мне интересом. Отряд повернул, и теперь мы двигались параллельно гряде. Время терять было нельзя! Осматриваю седло, замечаю притороченный нож. А дальше начинается самое интересное.
Когда я завладела поводьями, монстрообразный конь вздрогнул, варатонцы не сразу осознали произошедшее. Когда же я подняла животное на дыбы, и резко развернула, послышались крики и то же самое они проделали со своим четырехногим транспортом, но у меня было одно преимущество - варатонцы своих гранов берегут и обращаются с ними бережно, я же себе подобной роскоши не позволила и в результате рванув к горам несколько опередила своих преследователей.
Как я пыталась добраться к ножу история отдельная, едва не завершившаяся трагедией когда поняла, что начинаю соскальзывать, но сумела, и схватив клинок использовала его вместо шпор. Обезумевшее животное понеслось так, что варатонцам оставалось лишь глотать пыль из под его копыт. И гонка началась. У меня была одна цель - горы, у них целей было две - остановить меня и в то же время не причинить вреда. Тот, у кого цель одна, всегда побеждает.
И горы увеличивались по мере нашего приближения, уже отчетливо были видны снежные вершины и темные сосны произрастающие на склонах, на третьей горе от края равнины блеснул Храм Духов Барса, ага, значит, я двигаюсь с запада. И остервенело втыкая раз за разом нож в израненный бок хрипящего животного, я старательно вспоминала расположение наших пограничных гарнизонов. Вспомнила! Их местоположение вспыхнуло в голове яркой картой и я резко свернула влево. Преследователи были давно позади, но несчастный выделенный мне гран этого поворота не вынес и повалился на усеянную острыми осколками горной породы землю.
Первый раз я упала с лошади в семь, когда отец впервые позволил сесть на это копытное, и более с лошади я не падала, мы, Рыси, учимся быстро. А вот с лошадью я падала часто, потому почти инстинктивно оттолкнулась, приземляясь спиной и мгновенно откатываясь подальше. Падение не прошло бесследно - как минимум пять каменных осколков впились в мою спину и бок, причиняя невыносимую боль. Поднявшись, с трудом дотянулась до осколков, но, вынимая последний камень, поняла, что он повредил меня сильно - по спине текла кровь. Кривясь от боли, подошла к лошади - монстрообразная тварь хрипя и вздрагивая гибла у моих ног. Транспорта я лишилась, а взбешенные варатонцы уже были видны вдали.
Поворачиваюсь к горам и пытаюсь бежать. Сначала пытаюсь, потом сжимаю зубы и бегу - только бы они заметили! К тому моменту как среди сосен отчетливо проглядываются остроконечные башенки западного приграничного замка, я уже с трудом дышу, позади отчетливо слышен топот копыт и ругань варатонцев. Я падала несколько раз, с каждым разом все сильнее разбивая колени, но неизменно поднимаясь, вновь устремлялась вперед - в Варатоне ничего хорошего мне ждать не приходилось, и разумом я это понимала. У измученного тела было совершенно другое мнение, но кто его спрашивать будет.
Падаю снова, ощущаю, как земля дрожит - оглядываться не буду! Поднимаюсь и снова заставляю себя бежать… И о чудо - впереди замечаю отряд приграничников. Их всего семеро, двигаются неспешно, явно просто любопытствуют. И дело не в том, что гарендарцам все равно, что тут варатонцы кого-то загоняют, просто для нас, горцев, есть свои и есть чужие. Сейчас стражи просто наблюдали за тем как травят рабыню… чужую. Это надо было изменить. И набрав побольше воздуха я из всех сил крикнула:
– Рхарао!
– распространенный крик горцев.
Они сорвались галопом, едва я обессилено повалилась вновь! И я уже не поднялась, просто перевернулась на спину и начала смотреть в небо. А куда уже спешить? Меня услышали и пусть их всего семь, а варатонцев двадцать, зато мы горцы… в общем, они что-то придумают, а я просто смотрю в небо. Сейчас полдень, солнечный свет слепит глаза, улыбка не сходит с моего лица, несмотря на боль и усталость. Вот сейчас меня спасут, и все будет хорошо…
Первыми были варатонцы - кони взмыленные, рожи злые капающая слюна смешивается с пеной падающей из пастей их монстров. Варатонцы что-то кричали, спешились, подошли ко мне и снова что-то орали. Затем в их неровный строй ворвались горцы - все же варатонцам с нами не тягаться, гарендарцы больше, подвижнее и оружием владеют лучше. Вообще давно стоило бы подмять Варатон, но… есть же Лига, будь она проклята. Пока часть горцев выясняла отношения, молодой капитан подъехал ко мне, спрыгнул с лошади, нормальной такой пегой лошади, которая на варатонских монстров глазом косила, вернемся к капитану - подошел, опустился на одно колено, вежливо спросил, как я себя чувствую.
Раздраженно смотрю на него, машинально отмечая янтарно-зеленые глаза, тонкое строение лица, и лениво спрашиваю:
– А как, по-вашему, я должна себя чувствовать?
– приграничник замирает, удивленно смотрит на меня и что-то пытается сказать. Прерывая его мучения, продолжаю.
– Я Зелея Аренверас,- это имя рода Тигрика, но он мне его сам дал.
– подданная Гарендара, так что спасли вы меня не напрасно. А теперь будьте так любезны, организовать мое перемещение к лекарю и вообще… на территорию Гарендара и подальше от территории Варатона.
Стервец продолжает странно молчать, но под моим пристальным взглядом все же кивает, протягивает руку, помогает подняться. Теперь я в полной мере могла насладиться представлением - от Западного Приграничного замка мчится с полсотни приграничников, у варатонцев рожи совсем кислые, наши нагло ухмыляются - да-да, варатонцы так же не имеют права похищать гарендарцев и укрывать наших беглых преступников.
Как выяснилось, из замка явился сам комендант Михаэль Верса и еще до того как сей взращенный на копченных колбасах румяный воин узрел лик спасенной, то есть меня, он высказал варатонцам все, что по их поводу думает. Мыслей оказалось много, приличных среди них ни одной, витиеватость и заковыристость ругательств поразила даже меня. Варатонцы сникли окончательно. И тут лорд Михаэль повернулся к покорной слуге Саерея, то есть мне. Румяный, немного пьяненький и довольный жизнью человек мгновенно побелел, из открытого рта с мясистыми губами вырвался непередаваемый звук, а затем лорд сипло прошептал: