Стервами не рождаются!
Шрифт:
— Спокойной ночи, — уклонилась она от его настойчивости. — Иди, иди…
— Аль, ну подожди, — попытался он удержать ее за руку. — Ну смешно же, правда. Под одной крышей живем, связаны бедой одной, а ты…
— Приятных сновидений! — более твердо пожелала она ему и закрыла дверь перед носом обескураженного Дениса.
Глава 22
Дружок начал выть часа в три ночи.
Сначала это был и не вой вовсе, а так, легкое поскуливание, переходящее
— Что-то чует, не иначе, — озабоченно произнес дядя Витя, когда все трое собрались на площадке второго этажа.
— Ладно, не сочиняй, — широко зевнул Денис и, как всегда, не забыл скользнуть жадным взглядом по полураздетой фигурке Альки.
— Собака воет к покойнику или к пожару, — авторитетно заявила она, пропустив его взгляд и не заметив, что халат слишком уж широко распахнут на груди.
— Вот и я-то говорю, — дядя Витя начал спускаться по лестнице, на ходу обронив: — Вы спите, а я гляну, в чем там дело, и вернусь.
Но спать что-то расхотелось. Следом за ним спустившись вниз, Денис и Алька уселись по обе стороны стола и замерли в немом ожидании.
Дядя Витя вернулся минут через пятнадцать. Смерив взглядом сидевших в напряжении молодых людей, он взъерошил бороду и почти весело произнес:
— Идите-ка спать, ребята. Все там в порядке. На цепи ему сидеть не хотелось.
Он ушел к себе, оставив их одних.
— Чего не идешь спать? — тихо спросил Денис, пожалуй, слишком тихо, чем сразу же ее насторожил.
— А что? — подняла Алька на него глаза и не ошиблась в своем предположении — Денис пожирал ее взглядом. — Ты опять?..
— Аль, — почти умоляюще прошептал он и облизнул губы. — Прошу тебя, не отталкивай меня! Я не могу сказать всего, что чувствую, но…
— Но ты меня почти что любишь, — ехидно закончила она за него.
— Нет, — недовольно сморщился Денис и, услышав, как она иронически фыркнула, поспешил исправить положение. — То есть да. Я понимаю, что это прозвучит сейчас для тебя как бред, но я думал о тебе все эти шесть лет…
Тут уж Алька не выдержала и, несмотря на неурочное время, расхохоталась. Смеялась она долго. Слезы выступили из ее глаз, но она все никак не могла остановиться.
— Нет, ну ты молодец! — восклицала она то и дело. — Все шесть лет! Ой, не могу!
По мере того, как она веселилась, Денис становился все мрачнее и, наконец, не выдержал и цинично процедил:
— Шлюха ты, Алька.
— Что?! — не поняла она сначала, оборвав смех.
— Шлюха, — повторил он без всякого выражения.
— Почему?! — удивилась она, от растерянности даже не успев оскорбиться. — С чего ты решил?
— Разве ты сможешь меня полюбить такого: после тюрьмы, без копейки за душой…
— Ах вот ты о чем, — протянула она, начиная понимать, куда
— Есть! — криво усмехнулся он и взял под несуществующий козырек. — Еще приказания имеются?
— Да! — рявкнула она, чувствуя, как раздражение начинает набирать силу. — Отвали!..
Глава 23
Утро промозглой сыростью заглянуло в окно, подпортив и без того дурное настроение. Алька поворочалась с боку на бок, бросила взгляд на часы и, обнаружив, что проспала четыре часа после ночного подъема, решила вставать.
«Шлюха! — Всплыли в памяти колкие слова Дениса. — Ишь ты, умник! Что ты знаешь обо мне?! Недоумок!!!»
И тут же тяжело вздохнула, а кем она еще должна выглядеть в его глазах? Спала со своим боссом, принимала от него деньги, подарки. И при всем при этом считалась осведомительницей у его родного брата и от него также была вынуждена принимать материальные поощрения. Пойди теперь докажи, что та информация, какую она поставляла Ивану Алексеевичу, яйца выеденного не стоила, о чем он ей не раз пенял. Пойди докажи, что она любила Сергея до звона в ушах, до судорог в пальцах. Факт-то оставался фактом — она беспринципная дрянь!
Алька уставилась на свое отражение в зеркале, хмуро оглядела каждую веснушку, каждую новую морщинку под глазами и, выставив указательный палец вперед, процедила:
— Дрянь! Дрянь и стерва!
Неожиданно тяжелые шаги за дверью отвлекли ее от процесса самобичевания, и, по-быстрому натянув через голову свитер, она вышла из комнаты.
Денис со своим дядькой были уже внизу.
— Эй, что случилось? — свесилась она через перила лестницы. — Куда вы в такую рань?
Дядя Витя скользнул по ней каким-то отстраненным взглядом и скрылся из вида за входной дверью. Денис все же удостоил ее вниманием, остановился, поднял голову и с откровенной болью в голосе произнес:
— Дружок… Его кто-то убил…
Собака висела на электрическом проводе, переброшенном через витые прутья чугунной калитки. Открытые глаза невидяще смотрели на мир, словно обвиняя его в содеянном.
Кутаясь в куртку, наброшенную ей на плечи Денисом, Алька смотрела прямо перед собой и со всей отчетливостью понимала, что это варварство не что иное, как предупреждение. Денис опустил плечи и наблюдал, как дядя Витя высвобождает бедное животное от петли и укладывает на кусок брезента. И лишь когда тот, потащив волоком свою печальную ношу, скрылся за углом дома, Денис обернулся на Альку и мрачно предрек: