Стервятники
Шрифт:
Он побежал к арсеналу, Большой Дэниел и остальные за ним. Альтуда тоже хотел последовать за ними, но Хэл его остановил.
— Не ты. Ты позаботься о Сакине!
Альтуда побежал обратно, а Хэл на бегу спросил у Дэниела:
— Где Барнард?
— Ублюдок только что был здесь, но сейчас я его не вижу.
— Следи за его парусами. Эта свинья еще доставит хлопот.
Хэл ворвался в арсенал. В караульной на скамье лежали три человека; двое спали, третий изумленно вскочил. Прежде чем он пришел в
— Скажешь что-нибудь, и я увижу, какого цвета твоя печень. — Тот снова опустился на скамью. — Сюда, Нед! Поиграй в няньку с этими младенцами.
Он оставил солдат на Неда и побежал за Дэниелом и другими моряками.
Дэниел нажал на тяжелую тиковую дверь в конце коридора, и она распахнулась. Они никогда не бывали в арсенале, но с первого взгляда Хэл понял, что все здесь разложено аккуратно и упорядоченно. Оружие стояло в стойках вдоль стен, а в дальнем конце к самому потолку вздымалась груда бочонков с порохом.
— Выбирайте себе оружие и прихватите по бочонку каждый, — приказал он, и все бросились к стойкам с пехотными саблями, полированными, блестящими и остро заточенными. Дальше были ряды мушкетов и пистолей. Хэл засунул за веревку, служившую ему поясом, пару пистолей. — Помните, все, что вы возьмете, придется нести в горы, так что не жадничайте, — предупредил он и взвалил на плечо пятидесятифунтовый бочонок с порохом. Потом повернулся к выходу. — Хватит, парни! Выходите. Дэниел, оставь за собой пороховой след.
Дэниел ложем мушкета выбил пробки из двух пороховых бочонков. У основания пирамиды бочек он насыпал груду черного пороха.
— Хороший будет взрыв, — улыбнулся он, пятясь к двери и оставляя за собой полоску пороха из другого бочонка.
Нагруженные, все вышли на солнце. Хэл — последним.
— Убирайся отсюда, Нед! — приказал он и передал ему свое оружие. Нед побежал к двери, а Хэл повернулся к трем голландским солдатам, которые жались на скамье. Нед отобрал у них оружие и бросил в угол.
— Сейчас все здесь отправится в ад, — сказал Хэл по-голландски. — Бегите к воротам, и лучше — не оглядываясь. Идите!
Они вскочили и, торопясь выбраться, застряли в дверях. Там они пихались, пока им не удалось выскочить во двор. Они побежали к воротам.
— Бегите! — кричали они. — Они взорвут пороховой склад!
Тюремщики и обычные преступники, которые до сих пор изумленно смотрели на карету и на губернатора в руках Аболи, повернули головы к арсеналу и смотрели на него в недоумении.
Хэл появился в дверях арсенала с обнаженной саблей в одной руке и факелом, вырванным из скобы на стене, в другой.
— Досчитаю до десяти, — крикнул он, — и зажгу пороховой след!
В своих лохмотьях, с большой черной бородой и диким взглядом он был похож на сумасшедшего.
Все во дворе в
Ван де Вельде бился в руках Аболи и кричал:
— Пусти! Этот болван всех нас взорвет! Пусти меня! Беги! Беги!
Его крики усилили панику, и в одно мгновение двор опустел, остались только моряки, карета и Хэл. Катинка истерически кричала и всхлипывала, но Сакина ударила ее по лицу.
— Тише, жеманная дура, или я дам тебе причины вопить!
Катинка подавилась и замолчала.
— Аболи, втащи Ван де Вельде в карету. Он и его жена отправляются с нами, — приказал Хэл, и Аболи приподнял грузное тело губернатора и швырнул в дверцу. Тот приземлился на полу и дергался, как насекомое на булавке. — Альтуда, приставь острие к его сердцу и будь готов пронзить его по моему слову.
— Жду этого с нетерпением! — крикнул в ответ Альтуда, поднял Ван де Вельде и посадил напротив жены. — Куда нанести удар? — спросил у него Альтуда. — Думаю, в жирное брюхо.
Ван де Вельде в суматохе потерял парик, лицо его было жалким, массивное тело дрожало от страха.
— Не убивай меня. Я могу тебя защитить, — взмолился он, а Катинка снова принялась плакать и причитать. На этот раз Сакина только крепче прижала ее, поднесла кинжал к ее горлу и прошептала:
— У нас есть губернатор, и ты нам не нужна. Я могу тебя убить.
Катинка подавилась очередным всхлипом.
— Дэниел, грузи порох и лишнее оружие, — приказал Хэл, и все это грудой навалили в карету. Элегантный экипаж — не фургон и низко осел на пружинных подвесках.
— Хватит! Больше она не потянет, — остановил Аболи последние бочонки с порохом.
— По одному человеку на каждую лошадь! — приказал Хэл. — Парни, вы не наездники: не пытайтесь брать лошадь на абордаж. Вы упадете и сломаете шею, что, конечно, не важно, но ваша тяжесть сломает спину бедным животным, когда мы и мили не проедем, а вот это важно. Хватайтесь за узду, и пусть лошадь тащит вас за собой.
Все разбежались по сторонам упряжки и схватились за упряжь.
— Оставьте мне место по правому борту, парни! — крикнул Хэл, и Сакина даже в возбуждении и спешке рассмеялась, услышав морское словцо. Но моряки поняли Хэла и оставили ему одну лошадь.
Аболи сел на свое место. В карете Альтуда грозил Ван де Вельде, а Сакина держала кинжал у белого горла Катинки.
Аболи развернул упряжку и крикнул:
— Давай, Гандвейн! Пора уходить. Гарнизон в любой момент очнется.
Не успел он это сказать, как послышался выстрел, из дверей казармы выбежал офицер, размахивая дымящейся пистолью. Он кричал: