Стихи (2)

Михалков Сергей Владимирович

Репка проснулся от боя часов на городской башне.

Турнепка уже поправилась, и у неё ничего не болело.

— Пойдём в школу! — неожиданно сказал Репка.

— Зачем?

— Просто так. Посмотрим…

Они поднялись и побежали в школу.

На школьном дворе несколько Ухогорлоносиков молча и деловито разбирали под каштаном своё имущество.

Репка сразу узнал свой портфельчик по оторванной ручке и Турнепкин ранец с красными застёжками. Всё было цело: и учебники, и тетрадки, и пенал с ластиками и карандашами, и альбом для рисования, и даже два яблока. Это было особенно кстати, потому что очень хотелось что-нибудь пожевать.

В пустом классе на чужой парте сидел Таракан и, подперев рукой голову, мрачно смотрел на классную доску. На ней всё ещё было написано:

«ВСЕ УРОКИ ОТМЕНЯЮТСЯ!»

Репка и Турнепка сели за свою парту.

— Ты почему не в своём классе? — спросил Репка.

— А не всё ли равно! — прохрипел простуженный Таракан.

— Это наш класс, — сказала тихо Турнепка. — Иди в свой!

Таракан не стал возражать. Он молча поднялся и поплёлся к двери. Когда она за ним закрылась, Репка положил руку на плечо Турнепке и грустно сказал:

— Учителя всё-таки могли бы остаться…

Высоко в небе прямо над площадью имени Отважного Путешественника кружил большой Бумажный Змей. На хвосте у него что-то висело. Змей то снижался, то взмывал снова вверх, то удалялся в сторону, чтобы через мгновение вновь оказаться на прежнем месте. По тому, как он себя вёл, было ясно, что он хочет приземлиться и выбрал местом для своей посадки городскую площадь.

Первыми его заметили Ухогорлоносики. Потом к ним присоединились Таракашки. И вскоре вся площадь была запружена детьми. Задрав головы и разинув рты, они стояли и смотрели на приближающегося Бумажного Змея.

Не найдя свободного местечка, Бумажный Змей сел прямо на бронзовую голову Отважного Путешественника. Причём его хвост, соскользнув по пьедесталу памятника, коснулся земли так, что Малыш, прилетевший на нём, сразу оказался в гуще детей.

— Ты кто? — спросил Пистолетик, осторожно тронув Малыша за плечо и желая удостовериться, что перед ним настоящий ребёнок.

Малыш не растерялся. Он стоял на земле, всё ещё не выпуская из рук кончик хвоста Бумажного Змея, и с любопытством разглядывал обступивших его детей.

— Ты кто? — повторил свой вопрос Пистолетик.

— Я — Ужасный ребёнок! — громко заявил Малыш.

По толпе прошёл одобрительный гул.

— Зачем ты сюда прилетел?

— Как — зачем? Мне надоело слушаться маму, и я от неё улетел!

— А у нас всё наоборот, — сказал Пистолетик. — Мы не слушались, и от нас все сбежали.

— Значит, теперь вам всё можно? И никто вас не наказывает?

— Нам всё можно, но нам почему-то уже ничего не хочется!

— А мне так хочется! — признался Малыш. — Шоколадного мороженого!

Пистолетик побледнел, и его стошнило…

— А я ведь опять зацепился! — послышался сверху голос Бумажного Змея. — Отцепите меня, пожалуйста! Только поосторожнее, не порвите мне бока!

Таракан и два Ухогорлоносика забрались на памятник и сняли с макушки Отважного Путешественника Бумажного Змея. Подхваченный порывом ветра, Бумажный Змей вырвал кончик хвоста из рук Малыша.

— Я немножко отдохну, полежу на одной из крыш! — крикнул он и медленно поплыл над головами детей.

Репка привёл Малыша к Фантику.

— Этого мальчика наказала мама, и он от неё улетел!

— То есть как это «улетел»?

— Очень просто. На Бумажном Змее!

— А где Змей?

— Отдыхает на крыше. Они сейчас полетят обратно.

— Они не хотят у нас погостить?

— Мне у вас что-то не нравится! Я лучше полечу домой. К маме, — насупившись, сказал Малыш.

Фантик задумался. Он не сразу обратил внимание на то, что Репка всё время подавал ему какие-то загадочные знаки и моргал то одним, то другим глазом. Когда он это заметил, то догадался, зачем Репка привёл к нему Малыша.

— Ну что ж, — сказал Фантик, — если мальчику у нас не нравится, мы не будем его задерживать. Это его право. Но может быть, он одолжит нам своего Змея на часок-другой? Мы вернём его в целости и сохранности. Что скажешь, Малыш?

— Это не мой Змей! — пробурчал Малыш. — Он самостоятельный!

— Тем лучше! — воскликнул Фантик и тоже подмигнул Репке. — Тогда мы его сами как следует попросим об одном одолжении!..

Несмотря на свою усталость, Бумажный Змей согласился выполнить просьбу Фантика: разыскать место, где укрылись родители, и передать им письмо, подписанное всеми детьми.

Письмо сочинил сам Фантик. Теперь надо было только его подписать.

Первым подписал письмо Пистолетик, а за ним и все Ухогорлоносики. Таракан даже не стал читать письмо. Он только спросил, кто его уже подписал, и тут же поставил под ним какую-то закорючку. Таракашки, увидев эту закорючку, не долго думая, поставили под ней тридцать своих закорючек, а там подписались и все остальные. Те, кто не умел ещё ни писать, ни читать, ставили крестики.

Когда письмо было готово, его на всякий случай запечатали в конверт из непромокаемой бумаги и надёжно закрепили на хвосте Бумажного Змея.

— Счастливого пути! Возвращайтесь с добрыми вестями! — крикнул Фантик, когда Змей взлетел над его головой.

— Я их несомненно обнаружу! Насколько я понимаю в расстояниях, они не могли уйти далеко, — донёсся уже издалека голос Бумажного Змея.

Он сделал круг над городом и скрылся из виду.

Фантик вернулся домой, где застал Малыша сладко спящим на железной кроватке. Ужасные дети в томительном ожидании сидели по домам…

…Письмо заканчивалось стихами:

Мамы! Папы! Нам без вас — Всё равно, что вам без нас!