Стихи в различных переводах
Шрифт:
или с прихоти какой?
Прямо с облаков
в град Песчаные Холмы.
Слышно за стеной
древо, что древнее тьмы,
День и ночь шумит,
вечный мне сулит покой.
Луское вино {18}...
пью, но не пьянит оно.
Песни царства Ци...
равнодушен к ним давно.
Думы - волны Вэнь...
все о Вас, о Вас, мой друг,
Полою водой
устремляются на юг. {19}
Песни Осенней Старицы {20}
Старицы
с осень долготой.
Свист ветвей наводит
на душу тоску.
Путник ищет брода,
ходит сам не свой...
К Терему Великому {21}
скорбь свою влеку.
Был сей миг на западе
в Вечной Тишине {22},
А теперь внимаю
шумной быстрине.
Грусть свою вверяю
трепетной волне.
Может быть, и ты
тоскуешь обо мне?
Горьких слез пригоршню
воды унесут
Пусть хотя бы слезы
Славный Край {23} найдут.
Песня о северном ветре
Дракон-Свеча
у Двери Стужи обитает,
Чуть приподымет веки
на весь свет - рассвет... {24}
Неужто солнцу и луне
сюда дороги нет?!
Лишь ветра северного шквал
с разгневанных небес слетает.
Огромные, с циновку,
цветы метели с Ласточкиных гор {25}
За слоем слой
ложатся на террасу Сюаньюаня {26}.
Ючжоу... На исходе года...
Женщины печальный взор...
Умолкла песня,
брови-бабочки сломались... Ожиданье.
К воротам прислонясь,
прохожих озирает лики.
И мужа вспоминает.
Сполна хлебнул он лиха
И глад и хлад у врат Стены Великой {27}.
Как жаль его, прожившего толику!
Простившись с ней, он меч воздел
Ворвался враг в родной предел...
Остался ей колчан
с тигровым золотым узором,
В котором пара
с белым опереньем стрел,
Где паутину свил паук
и пыль легла густым убором.
Жизнь этих стрел вотще прошла:
Возврата нет тому,
кого могила ратная взяла.
И было видеть их
невыносимо!
Спалила все
и вот они - зола...
Так - если воды Хуанхэ
плотиною остановимы,
То ветер северный и снег
вовек неодолимы.
В Сюаньчжоу в башне Се Тяо {28}
пирую на прощанье с господином Шу Юанем
Тот, кто покинул меня и ушел
солнце вчерашнего дня не вернет.
Тот, кто смутил мое сердце,
с солнцем сего дня найдет тьму забот.
Ветер протяжный на тысячи ли {29}
вдаль провожает гусей.
К ветру лицом - все нипочем
в башне кутить веселей.
В сердце Пэнлая {30} пылает века
кости цзяньаньской строка {31}.
Ей не уступит Се Малого стих {32},
чист, как струя родника.
Вновь пробуждаются образы в нас,
мысли, как птицы, вольны,
В небо ночное взлетают они
глянуть в зерцало луны.
Меч обнажив, рассекаю реку
так же бурлива река.
Ковш осушив, пресекаю тоску
так же тосклива тоска.
Жизнь человека в юдоли земной...
это меж строк опущу!
Волосы завтра с зарей распущу,
на воду лодку спущу {33}.
Удалившемуся от мира почтенному наставнику,
ищущему гармонию
Голубит небеса
вершин лазурных стая.
Годам потерян счет,
даль без конца и края.
Отшельник ищет Путь
и тучу понукает {34},
У древа бытия
в язык ручья вникает.
Там нежные цветы,
там черный буйвол дремлет.
Высоких сосен шум
им белый аист внемлет.
Пока искал слова
на воду солнце село.
Спускаюсь в дым сует
из горного предела.
Пою о расставании с горой Матерь Небес {35},
по которой гулял во сне
О далеком острове Инчжоу {36}
рассказал моряк.
Прячут его волны-исполины,
сокрывает мрак,
не дойти никак.
Молвил и о Матери Небесной
некто из Юэ {37},
Что из пены горней возникает
в радужном огне,
в яви и во сне,
И уходит в небо - как дорога,
словно столп, стройна,
Пять Вершин {38} - как выдернула с корнем,
вовсе не видна
Красная Стена {39},
Даже и Небесная Терраса {40}
в сорок восемь тысяч чжан {41}
И она покорно голову склонила
пред владычицей небесных стран.
Молвленным путем от Матери Небесной
перейти бы вброд, доверясь сну,
Озера Зеркального луну {42}
и попасть в Юэ и У.
Вот луна озерная пронзает
тень мою насквозь,
До Точащего {43} сопровождает,
где и довелось
Князю Се заночевать когда-то... {44}
Незабвенный миг.
Здесь и ныне голубые реки,
заводей прозрачных лик,
обезьяний крик.
Горные сандальи
князя Се надел,
По ступеням туч ненастных
во плоти взлетел.
Средостенье...
вижу, всходит солнечный из моря
круг.
В выси горней