Стихи. Сказки. Басни. Пьесы

Михалков Сергей Владимирович

Позиция Жука

Он начал штурм намеченной вершины,Едва забрезжил утренний рассвет.Ему грозили страшные лавины —Он лез и лез: преграды смелым нет!Страх и смятенье преодолевая,Боясь сорваться в пропасть каждый миг,Он полз и полз, других опережая,Он полз и полз… И цели он достиг!..Ах, кто бы посмотрел, как важный Жук навозныйС той кучи мусорной взирал на двор колхозный!1956

Скала и Утес

Экскурсию (которым

нет числаНа наших Минеральных Водах)Курортная тропа в ущелье привела,Где над водой нависшая СкалаСулила путникам привал и отдых.Несчастная Скала! От головы до пятОна была исписана словами:«Здесь были А. и Б.», какой-то «Жорж Пират»!С ним рядом: «Дураков с женой и сыновьями»!Плохой пример! Так и на этот разБольной тщеславием нашелся среди нас:Он в пропасть со Скалы чуть было не сорвался,Но своего добился – расписался!..В тени передохнув, экскурсия ушла.Осталась над водой нависшая Скала.И снился ей в ночи Утес под снегом чистым,Доступный разве только альпинистам…1956

Жертва моды

На черноморском пляжеДве дамы встретились в невыразимом раже:«Счастливая! Какой загар! О боже!А я вся в пузырях и лезу вон из кожи!Сегодня три часа на пляже провела,А загореть ни капли не смогла!»«Мне так же, как и вам, не повезло сначала, —Вторая с превосходством отвечала. —Но я теперь весь день на пляже провожу:Лежу, сижу, хожу.От солнца, кажется, уже с ума схожу,В глазах круги. Но тени избегаю!И вот вам результаты, дорогая:Лишилась аппетита, сна,Зато черна!..»В палящий зной на пляже расставаясь,Подруги наши были не одни:От солнечных лучей разумно укрываясь,Осел – на что осел! – и тот стоял в тени!Ну, как не уважать ослиную породуЗа трезвый, здравый взгляд на солнце и на моду!1956

Дальновидная самокритика

К начальнику явился подчиненныйИ заявленье положил на стол.Престранной просьбой очень удивленный,Начальник вслух прошение прочел.А эта просьба излагалась так:«Прошу меня уволить. Я – дурак».Был сух и строг начальника ответ:«Нам лучше знать, дурак вы или нет».Из кабинета подчиненный вышел.И обратился с той же просьбой выше.Здесь на прошенье был ответ таков:«У нас в системе нету дураков!»«Но я – дурак! И самый настоящий!Прошу меня освободить от дел!»«А нам виднее!» – Бас руководящийИз-за стола угрюмо прогудел.Настойчив был дурак самокритичный,Он про себя сказал: «Не унывай!Ты – феномен. Твой случай не типичный!Ходи. Пиши. И дальше пробивай!»Во всех инстанциях он побывал с прошеньемИ был освобожден. Однако… с повышеньем!1956

Два Топора

Пошли рубить два новых Топора.(Мы знаем, Топоры на это мастера!)Так вот, один из них попал в зеленый Бор, —И разгулялся же Топор!Был с лесом у него короткий разговор:Столетние дубы, и молодые ели,И сосны стройные, что кронами шумели,Черемухи, что так весной цвели, —Под первым Топором в расправе полегли…Второй Топор попал в соседний Бор,Но стал Топор вершить свой приговорНад теми лишь в лесу, что жили до сих порЗа счет других, собратьям жить мешая,И заглушая их, и света их лишая.К загнившим на корню он беспощаден был —Под самый корень их рубил,Чтоб лес, здоровый лес от них освободился!И благодарный лес преобразился —Помолодевший, ветви распростер,Бездомных всех певцов собрал под свой шатерИ с новой силой к солнцу устремился.И эту силу дал ему – Топор!..1956

Филин и Светлячок

Из Стояна Михайловского

(С болгарского)

В глухой ночи, как яркий ночничок,Меж трав и меж цветов светился Светлячок(Печальный же удел ему достался!).Заметил Филин Светлячка, за ним погналсяИ в когти хищные схватил.«Что сделал я тебе?» – «А ты не догадался?Ты мне мешал!» – «Да чем же?» – «Ты светил!»Был ясен приговор, и суд недолго длился.Наш Светлячок угас,В потусторонний мир переселился…Точнее говоря, чтоб завершить рассказ,Он в брюхе Филина, бедняжка, очутился!1957

Павлин и Ласточка

Из Стояна Михайловского

(С болгарского)

У Ласточки, весь день парящей в вышине,Спросил Павлин, играя опереньем:«Хотелось бы мне знать, какого мненьяВы, птицы разные, ну, скажем, обо мне?»«Что ж, – Ласточка Павлину отвечала, —Я о тебе от птиц не раз слыхала,Одно и то же о тебе твердят».«Что я красив? Что пышен мой наряд?»«Да нет, не то». – «Так что же?» – «Уж не сетуй:Что ты глупец, богато разодетый!»1957

Знакомый голос

О чем бы ни зашел случайный разговор,Он тут как тут – и сразу просит слова:«Зачем и от кого поставлен здесь забор?Что там поет Петух? «Кукареку» не ново!Козе – бубенчик? А Коню – хомут?Где демократия? Где равноправный труд?Гусиный выводок – не выводок, а каста!Я не могу молчать! Довольно! Хватит! Баста!»Восторженный галдеж пошел среди Ворон:«Как смело говорит! Как независим он!Вот это критика! Жаль только, голос тонок!..»Не удивительно, что голос тонок был, —То на дворе испытывал свой пылСамонадеянный молочный Поросенок!Мне хочется сказать всем юным демагогам:Прочтите басню вашим педагогам!1957

Больной Кабан

К ученой птице – умному Павлину —Хавронья на прием явилась не одна —Хавронья привела с собою Кабана.(Павлин был доктором – умел лечить скотину!)Павлин спросил: «Чем вам помочь, друзья?»«Мой Боров заболел! – ответила Свинья. —Весь день на всех рычит, копытами топочет —Всем угрожает он! Знать ничего не хочет!Доходит дело чуть ли не до драк.Он никаких не терпит возраженийИ не стесняется в подборе выражений».«Я очень нервным стал!» – заметил мрачный Хряк.Павлин задумался: «Скажите, а бывает,Что и на Льва он голос поднимает?»«Нет, этого пока не замечала я,Со львами вежлив он», – прохрюкала Свинья.«Быть может, он волков и тигров оскорбляет?»«Нет, этого мой Хряк себе не позволяет!»«Ну что ж, – сказал Павлин, – диагноз мой таков:Поскольку ваш супруг не трогает волков,Ни тигров и ни львов, а значит, разумеет,Что голос повышать на сильного не смеет,И перед ними вовремя робеет, —Он, с точки зренья докторов,Здоров!»Знавал я одного начальника такого:На подчиненных брызгал он слюной.«Уволю! Накажу! – кричал он через слово. —Как вы стоите тут передо мной?»Его однажды вызвали, прижали,И у него коленки задрожали:«Простите! – говорит. – Я нервный! Я больной!»1957

Волк-дипломат

Зайчишка получил от Волка приглашеньеПожаловать к нему с супругой на банкет.Другой бы отписал: «…Примите уверенья…Я нездоров… Мерси… Пардон… Привет…»Но данный Волк, хоть не был гуманистом,На зайцев не рычал, когда встречал,Их не травил в лесу, не трогал в поле чистом,На их поклон поклоном отвечал…Вот почему, польщенный приглашением,Сказав Зайчихе: «Причешись! Пойдем!»,Придумав громкий тост, предвидя угощенье,И, преисполненный почтенья,Явился Заяц к Волку на прием.Хозяин гостю рад: «Как долго не видались!Да вы поправились!»«На целый килограмм!»Пока в прихожей зайчики топтались,Хозяин подмигнул зубастым поварам…Я тот банкет описывать не буду.Для полной ясности я лишь сказать могу,Что повара к столу подали блюдо,И это было… заячье рагу!Сравнение мое, быть может, грубовато,Но я имел в виду зайчат в системе НАТО.1957