Шрифт:
Леонид Николаевич Мартынов
– Богатый нищий - Будьте любезны...
– Бывают лица мертвенные...
– В древности мыслители бывали...
– В отдаленье как во время оно...
– Вдохновенье - Вода - Воздушные фрегаты - Воспоминанья - Гномы - Дедал - Деды и внуки - Диалектика полета - Дождь подкрался неожиданно...
– Единая стезя - Есть люди...
– Есть страх: не распылиться в прах...
– И вскользь мне бросила змея...
– Имена мастеров - Итоги дня - Князь сказал неустанному зодчему...
– Корень зла - Короче, короче, короче!..
– Костер - Красные
– Листья - Мне кажется, что я воскрес...
– На берегу - Ночь перед весной - Ночью - Олива - Первый снег - Песни - Путешественник - Сказки Венского леса - След - Так велика гора черновиков...
– Твист в Крыму - Терриконы - Томленье - Трусы - Усталость - Художник писал свою дочь...
– Эхо - Я поднял стихотворную волну...
ЛИСТЬЯ Они Лежали На панели.
И вдруг Они осатанели И, изменив свою окраску, Пустились в пляску, колдовские.
Я закричал: - Вы кто такие?
– Мы - листья, Листья, листья, листья! Они в ответ зашелестели,
Мечтали мы о пейзажисте, Но, руки, что держали кисти, Нас полюбить не захотели, Мы улетели, Улетели! Три века русской поэзии. Составитель Николай Банников. Москва, "Просвещение", 1968.
ВОДА Вода Благоволила Литься!
Она Блистала Столь чиста,
Что - ни напиться, Ни умыться, И это было неспроста.
Ей Не хватало Ивы, тала И горечи цветущих лоз.
Ей водорослей не хватало И рыбы, жирной от стрекоз.
Ей Не хватало быть волнистой, Ей не хватало течь везде.
Ей жизни не хватало Чистой, Дистиллированной Воде! 1946 Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е. Поэтическая антология по истории русского стиха. Составитель В.Е.Холшевников. Ленинград, Изд-во Ленинградского университета, 1967.
ПЕРВЫЙ СНЕГ Ушел он рано вечером, Сказал:- Не жди. Дела... Шел первый снег. И улица Была белым-бела.
В киоске он у девушки Спросил стакан вина. "Дела...- твердил он мысленно,И не моя вина".
Но позвонил он с площади: -Ты спишь?
– Нет, я не сплю.
– Не спишь? А что ты делаешь?Ответила: -Люблю!
...Вернулся поздно утром он, В двенадцатом часу, И озирался в комнате, Как будто бы в лесу. В лесу, где ветви черные И черные стволы, И все портьеры черные И серые углы, И кресла чернобурые, Толпясь, молчат вокруг...
Она склонила голову, И он увидел вдруг: Быть может, и сама еще Она не хочет знать, Откуда в теплом золоте Взялась такая прядь!
Он тронул это милое Теперь ему навек И понял, Чьим он золотом Платил за свой ночлег.
Она спросила: -Что это? Сказал он: -Первый снег! 1946 Вечер лирики. Москва, "Искусство", 1965.
СЛЕД А ты? Входя в дома любые И в серые, И в голубые, Всходя на лестницы крутые, В квартиры, светом залитые, Прислушиваясь к звону клавиш И на вопрос даря ответ, Скажи: Какой ты след оставишь? След, Чтобы вытерли паркет И посмотрели косо вслед, Или Незримый прочный след В чужой душе на много лет? 1945 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.
* * * Мне кажется, что я воскрес Я жил. Я звался Геркулес. Три тысячи пудов я весил С корнями вырывал я лес. Рукой тянулся до небес. Садясь, ломал
ДЕДАЛ И вот В ночном Людском потоке Мою дорогу пересек Седой какой-то, и высокий, И незнакомый человек.
Застыл он У подножья зданья, На архитектора похож, Где, гикая и шарлатаня, Толклась ночная молодежь.
Откуда эта юность вышла И к цели движется какой? И тут сказал мне еле слышно Старик, задев меня рукой:
– С Икаром мы летели двое, И вдруг остался я один: На крыльях мальчика от зноя Растаял воск. Упал мой сын.
Я вздрогнул.
– Что вы говорите?
– Я? Только то, что говорю: Я лабиринт воздвиг на Крите Неблагодарному царю.
Но чтоб меня не заманили В то лабиринт, что строил сам, Се6e и 1000 сыну сделав крылья, Я устремился к небесам!
Я говорю: нас было двое, И вдруг остался я один: На крыльях мальчика от зноя Растаял воск. Упал мой сын.
Куда упал? Да вниз, конечно, Где люди по своим делам, Стремясь упорно и поспешно, Шагали по чужим телам.
И ринулся я вслед за сыном. Взывал к земле, взывал к воде, Взывал к горам, взывал к долинам.
– Икар!
– кричал я.- Где ты, где?
И червь шипел в могильной яме, И птицы пели мне с ветвей: - Не шутит небо с сыновьями, Оберегайте сыновей!
И даже через хлопья пены Неутихающих морей О том же пели мне сирены: - Оберегайте дочерей!
И этот голос в вопль разросся, И темный собеседник мой Рванулся в небо и унесся Куда-то прямо по прямой.
Ведь между двух соседних точек Прямая - самый краткий путь, Иначе слишком много кочек Необходимо обогнуть.
И как ни ярок был прожектор. Его я больше не видал: Исчез крылатый архитектор, Воздухоплаватель Дедал! 1955 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.
ЭХО Что такое случилось со мною? Говорю я с тобой одною, А слова мои почему-то Повторяются за стеною, И звучат они в ту же минуту В ближних рощах и дальних пущах, В близлежащих людских жилищах И на всяческих пепелищах, И повсюду среди живущих. Знаешь, в сущности, это не плохо! Расстояние не помеха Ни для смеха и ни для вздоха. Удивительно мощное эхо. Очевидно, такая эпоха! 1955 Леонид Мартынов. Первородство. Книга стихов. Москва: Молодая гвардия, 1965.
КОСТЕР Чего только не копится В карманах пиджака За целые века...
А лето, печь не топится... Беда не велика, Беда не велика.
И я за Перепелкино, Туда за Перепалкино, За Елкино, за Палкино, За Колкино-Иголкино Помчусь в сосновый бор И разведу костер.
И выверну карманы я, И выброшу в костер, Все бренное, обманное Обрывки, клочья, сор.
И сам тут ринусь в пламень я, Но смерти не хочу, А попросту ногами я Весь пепел растопчу.
Пусть вьется он и кружится, Пока не сгинет с глаз. Вот только б удосужиться, Собраться как-то раз. Леонид Мартынов. Первородство. Книга стихов. Москва: Молодая гвардия, 1965.