Стихия страсти
Шрифт:
Слегка наклонившись, он провел рукояткой вниз по животу, затем по раздвинутым ногам и внезапно, безо всякого предупреждения вогнал его глубоко во влагалище. Она тяжело задышала, боясь пошевелиться.
— Умная сучка попалась. — Лэнгли обвел ее взглядом с еле заметной улыбкой. — Я мог поранить ее.
Она стояла, не двигаясь, полумертвая от ужаса, боясь дышать.
— Теперь мне даже держать ее не надо, — усмехнулся Хью, ослабляя хватку. — Пожалуй, я выпью еще один стаканчик.
Подойдя к столу, он взял бутылку
— Вот что я называю эффектной задницей, — пробормотал Лэнгли, отходя назад, чтобы получше рассмотреть ее.
— За нее бы заплатили лучшую цену на невольничьем рынке в Марранече, разве я не прав? Хорошие большие сиськи. — Он слегка похлопал по ним, наблюдая за их колыханием.
Джо едва удержалась, чтобы не закричать.
— И такой высокий холмик, созданный специально для соблазна, — добавил он, поглаживая ее лобок. За тем его пальцы спустились вниз, повторяя изгибы половых губ, которые обхватывали рукоятку.
— О, она уже становится мокрой, как и подобает покорной служанке.
Он показал всем чуть влажные пальцы.
— Она будет играть роль маленькой султанши. Думаю, ее изобретательности хватит надолго.
От таких слов по телу Джо пробежали мурашки, но любое слово, любое движение могло быть опасным, так как острие слишком близко.
Проводя мокрыми пальцами одной руки вверх по ее животу, другой он поглаживал ее бедра.
— Прекрасные сильные бедра… созданные специально для того, чтобы трахаться, — прошептал он. — Тебе ведь нравится трахаться, не так ли? Всем женщинам Флинна нравится трахаться.
Сделав шаг назад, он обогнул ее, ощупывая ягодицы.
— И задница то что надо: гладкая и упругая. Так и ждет, чтобы ее отшлепали.
Обойдя вокруг Джо, он стал ласково поглаживать ее соски.
— Тебе понравится порка, дорогая. Ремень будет бить тебя по твоим аппетитным булочкам. — Он с такой силой сжал их, что она чуть не закричала от боли. — И между ног по твоей мокрой щелке, и по твоей шелковой заднице, если ты не доставишь нам удовольствие как можно быстрее. Ты должна это сделать… ты ведь знаешь, не так ли? — Он еще сильнее сжал соски. — Отвечай мне.
К ее горлу подобралась ненависть, но выбора не было. Она кивнула.
— Скажи «да», я хочу услышать твое согласие.
Он стискивал мягкую плоть с каждой секундой все больнее и больнее, поэтому она не могла выдавить из себя даже столь короткое слово.
— Я знаю, что ты умеешь говорить, — произнес он со злобной улыбкой. — Тебя просто нужно слегка приободрить. Вот так. — Он с силой сжал ее грудь. — Это возбуждает тебя? Скажи мне.
Она закрыла глаза и дала ему ожидаемый ответ.
— Она не даст нам соскучиться! — с радостью воскликнул Хью. — Ей нравится сопротивляться. Так гораздо интереснее, не правда ли?
Внезапное возбуждение в его голосе не предвещало ничего хорошего, и на
— Да, из нее выйдет прекрасная соблазнительница, — согласился с ним Лэнгли. — Правда, ее следует выпороть, чтобы не расслаблялась. Смотри, как долго я могу сжимать ее соски, — проговорил он, сжимая их покрепче, отчего она застонала от боли. — Иди сюда, Найджел, подойди поближе. Ты же ничего не видишь оттуда. Смотри, я еще раз так сделаю… А теперь поднимем их. Вот так достаточно? — игриво спросил он, поднимая за соски тяжелые груди.
Девушка закричала.
— Мне и отсюда все видно, — ответил Найджел, уставившись на колыхающуюся грудь, которую резко отпустил Лэнгли.
— Он подойдет попозже, — отозвался Хью, — когда его член будет достаточно твердым, чтобы забыть о Хэзарде Блэке. Мы ее свяжем специально для тебя, Найджел. Она тебя не тронет. Тащи ее сюда, Лэнгли, — приказал он, поставив бутылку виски на стол и двигаясь к бильярдному столу. — Смотри, вынимай нож осторожно. Она нам нужна целой.
Хью редко удавалось, как следует удовлетворить себя. Обычно все его похождения заканчивались скандалом. Хозяева борделей не одобряли его страсть к пошлым играм, им не нравилось, что их имущество приходило в негодность после его визитов. Но здесь, в таких дебрях, заручившись поддержкой наемных солдат, он был свободен от общественной критики.
— Мы научим тебя, как нужно правильно себя вести, — радостно заявил Хью приближающейся к нему Джо, руки которой крепко держал Лэнгли.
Взяв в руки моток веревки, Хью провел грубой пенькой по ее груди, оставляя на нежной коже кровавые царапины. Каждый раз, когда она сжималась или вздрагивала от боли, он улыбался.
— Всех сучек надо наказывать, чтобы знали свое место, — прошептал он со злорадной улыбкой.
Омерзительная улыбка толстого англичанина проплыла перед ее глазами словно дьявольское видение, размытое и отрывочное. Поморгав немного, она восстановила нормальное зрение. Видимо, виски начало свое коварное действие.
Через несколько минут, когда ее положили на бильярдный стол, чувствительность уже пропала. Из-за разливающегося по телу алкоголя она совсем не чувствовала боли, когда ей связывали запястья и щиколотки.
Несмотря на алкогольную анестезию, она все же стонала, что приводило Хью в бурный восторг.
— Вот так, — произнес он с довольной улыбкой, наблюдая за ее всхлипываниями. — Великолепно.
Не имея ни малейшей возможности пошевелиться, она очень смутно воспринимала действительность, лишь изредка улавливая отрывки разговоров. Ее преследовало ощущение тупой боли. Когда она приходила в себя, то понимала, что мозг, будучи в состоянии опьянения… или дремоты… не может сконцентрироваться на происходящем. И в следующую секунду она снова забывалась.