Стихотворения (Полное собрание стихотворений)

Иванов Георгий Владимирович

4

Нынче Джон, дитя тумана, Краснощекий малый Джи, Носит имя Сулеймана, Кафешенка госпожи. Взоры гордые мерцают, И движенья горячи, Возле пояса бряцают Золоченые ключи. Сладкой лестью, звонким златом Жизнь привольная полна. …Лишь порой перед закатом Над Босфором тишина. Ах, о радости чудесной, Сердце, сердце, не моли, Вот из Генуи прелестной Прибывают корабли. Прибывают, проплывают, Уплывают снова

вдаль. И душой овладевает Одинокая печаль. Безнадежная тревога О потерянной навек Жизни, что из дланей Бога Получает человек.

СТИХОТВОРЕНИЯ, ИСКЛЮЧЕННЫЕ ИЗ ПЕРВОГО ИЗДАНИЯ "САДОВ"

219

Где отцветают розы, где горит Печальное полночное светило, Источник плещется и говорит О том, что будет, и о том, что было. Унынья вздохи, разрушенья вид, В пустынном небе облаков ветрила… Здесь, в черных зарослях, меж бледных плит Твоей любви заветная могила. Твоей любви, поэт, твоей тоски… На кладбище, в Шотландии туманной, Осенних роз лелея лепестки, Ей суждено остаться безымянной И только вздохам ветра передать Невыплаканной песни благодать!

220. ТУЧКОВА НАБЕРЕЖНАЯ

Фонарщик с лестницей, карабкаясь проворно, Затеплил желтый газ над черною водой, И плещется она размерно и минорно, И отблеск красных туч тускнеет чередой. Там Бирона дворец и парусников снасти, Здесь бледный луч зари, упавший на панель, Здесь ветер осени, скликающий ненастье, Срывает с призрака дырявую шинель. И вспыхивает газ по узким переулкам, Где окна сторожит глухая старина, Где с шумом городским, размеренным и гулким, Сливает отзвук свой летейская волна.

221. ПАВЛОВСКИЙ ОФИЦЕР

Был пятый час утра, и барабанный бой Сливался с музыкой воинственно-манерной. Он вел гвардейский взвод и видел пред собой Деревья, мелкий снег и Замок Инженерный. Желтела сквозь туман ноябрьская заря, И ветер шелестел осенними шелками. Он знал, что каждый день летят фельдъегеря В морозную Сибирь, где звон над рудниками. Быть может, этот час, отмеченный судьбой, И он своих солдат неправильно расставил, И гневно ждет его с трясущейся губой На взмыленном коне Самодержавный Павел. Сослать немедленно! Вот царственный приказ! И скачет адъютант с развернутой бумагой К нему. А он стоит, не поднимая глаз, С запятнанным гербом и сломанною шпагой. "Здорово, молодцы!" Ответный крик в ушах, Курносое лицо сквозь частый снег мелькнуло. До завтра — пронесло! И отлетает страх С торжественной волной приветственного гула.

СТИХОТВОРЕНИЯ, ДОБАВЛЕННЫЕ ВО ВТОРОЕ ИЗДАНИЕ "ВЕРЕСКА"

222

Оттепель. Похоже На то, что пришла весна. Но легкий мороз по коже Говорит: нет, не она. Запах фабричной сажи И облака легки. Рождественских елок даже Не привезли мужики. И все стоит в "Привале" Невыкачанной вода. Вы знаете? Вы бывали? Неужели никогда? На западе гаснут ленты, Невы леденеет гладь. Влюбленные и декаденты Приходят сюда гулять. И только нам нет удачи, И губы красим мы, И деньги без отдачи Выпрашиваем взаймы.

223

О расставаньи на мосту И о костре в ночном тумане Вздохнул. А на окне в цвету Такие яркие герани. Пылят стада, пастух поет… Какая ясная погода. Как быстро осень настает. Уже пятнадцатого года.

224

Пустынна и длинна моя дорога, А небо лучезарнее, чем рай, И яхонтами на подоле Бога Сквозь дым сияет горизонта край. И дальше, там, где вестницею ночи Зажглась шестиугольная звезда, Глядят на землю голубые очи, Колышется седая борода. Но кажется, устав от дел тревожных, Не слышит старый и спокойный Бог, Как крылья ласточек неосторожных Касаются его тяжелых ног.

РОЗЫ

225

Над закатами и розами — Остальное все равно — Над торжественными звездами Наше счастье зажжено. Счастье мучить или мучиться, Ревновать и забывать. Счастье нам от Бога данное, Счастье наше долгожданное, И другому не бывать. Все другое только музыка, Отраженье, колдовство — Или синее, холодное, Бесконечное, бесплодное Мировое торжество.

1930

226

Глядя на огонь или дремля В опьяненьи полусонном — Слышишь, как летит земля С бесконечным, легким звоном. Слышишь, как растет трава, Как жаз-банд гремит в Париже И мутнеющая голова Опускается все ниже. Так и надо. Голову на грудь Под блаженный шорох моря или сада. Так и надо — навсегда уснуть, Больше ничего не надо.

227

Синий вечер, тихий ветер И (целуя руки эти) В небе, розовом до края, — Догорая, умирая… В небе, розовом до муки, — Плыли птицы или звезды И (целуя эти руки) Было рано или поздно — В небе, розовом до края, Тихо кануть в сумрак томный, Ничего, как жизнь, не зная, Ничего, как смерть, не помня.

1930

228

Душа черства. И с каждым днем черствей. — Я гибну. Дай мне руку. Нет ответа. Еще я вслушиваюсь в шум ветвей. Еще люблю игру теней и света… Да, я еще живу. Но что мне в том, Когда я больше не имею власти Соединить в создании одном Прекрасного разрозненные части.

229

Не было измены. Только тишина. Вечная любовь, вечная весна. Только колыханье синеватых бус, Только поцелуя солоноватый вкус. И шумело только о любви моей Голубое море, словно соловей. Глубокое море у этих детских ног. И не было измены — видит Бог. Только грусть и нежность, нежность вся до дна. Вечная любовь, вечная весна.