Стиль подлеца
Шрифт:
— Да, — согласился генерал, — наверное, вы правы.
— И приготовьте для меня маленький карманный магнитофон с кассетой. Лучше с двумя. На одной должна быть копия этого разговора.
— Я перепишу его прямо сейчас, — предложил генерал.
— Очень хорошо, — Дронго снова посмотрел на часы. — У нас действительно очень мало времени. Не забудьте добавить к пистолету глушитель, если вы, конечно, сможете его быстро найти.
День четвертый
Он ждал у дома уже третий час. Было достаточно прохладно, и Дронго в который раз
Несмотря на весну, по ночам было еще довольно холодно, и он с досадой потер лоб. Начавшая лысеть голова, лишившись защитного покрова, болела, как только в холодную погоду он появлялся без головного убора на улице. А если учесть, что ни кепок, ни беретов, ни шляп он не любил, то голова болела довольно часто, и единственным средством спасения была сванская войлочная шапочка, подаренная ему знакомым грузинским дипломатом.
Шапочку он, естественно, на операцию не прихватил, а на улице становилось все прохладнее, и Дронго снова потер виски. Он с досадой думал, что ненормированный рабочий день в уголовном розыске мог длиться с рассвета до рассвета. Времени для размышления у него было предостаточно, и он стал думать о работе муровцев. Да, в нынешних условиях это была работа на выживание — плохо оплачиваемая и малопрестижная. У старших инспекторов имелись два варианта удержаться на работе. Либо, сцепив зубы, плюнуть на все бытовые и моральные изъяны и продолжать самоотверженно трудиться. Либо, наплевав на свою совесть, получать от работы не только моральное, но и материальное удовлетворение, намного превосходящее размеры обычной заработной платы инспекторов уголовного розыска. Часть инспекторов принадлежали к первой категории, многие — ко второй. Были и такие, кого можно было отнести к обеим категориям — люди действительно рисковали собственной жизнью и надрывались на работе, но при этом не упускали случая нажиться и погреть руки на любом мало-мальски денежном деле. Очевидно, к таким людям принадлежал и майор Лысаков.
В половине двенадцатого Дронго увидел наконец, как во двор въезжает темная «девятка» майора. За рулем сидел сам Лысаков. В салоне машины, кроме него, никого не было. Лысаков въехал во двор, вышел из автомобиля, открыл дверь гаража. Сел за руль, осторожно въехал в гараж. Включил свет. Закрыл одну створку ворот. Подошел к машине, чтобы вытащить ключ и захлопнуть дверцу, поставив ее на сигнализацию, и тут услышал, как за его спиной захлопнулась вторая створка ворот. Лысаков обернулся. У дверей стоял Дронго с пистолетом в руках.
— Добрый вечер, — поздоровался он, — вы поздно возвращаетесь домой.
Лысаков не был трусливым человеком. И он не растерялся. Зло сверкнув глазами, он сделал жест, намереваясь дотянуться до кнопки включения сигнализации. Если он успеет быстро наклониться, то сирена оповестит всех соседей о нападении на его машину. Но его может опередить
— Сделайте шаг назад, — приказал Дронго, взмахнув пистолетом.
Майор с тоской посмотрел на кнопку сигнализации и, выпрямившись, отошел назад.
— Теперь очень осторожно двумя пальцами правой руки достаньте свой пистолет и бросьте его на землю, — продолжил Дронго, — предупреждаю вас, что при малейшем неточном движении я буду стрелять без предупреждения. Кстати, если вы обратили внимание, у меня пистолет с глушителем. Никто даже не услышит моих выстрелов.
Лысаков потянулся за пистолетом, висевшим у него в кобуре под левым плечом.
— Спокойнее, — напомнил Дронго, — очень медленно и осторожно.
Майор все-таки захотел рискнуть. Он поднял средний палец, пытаясь перехватить пистолет, и услышал над головой выстрел. Дронго выстрелил, не раздумывая. Раздался глухой хлопок. Лысаков убрал палец и бросил пистолет на землю.
— Совсем чокнутый, — пробормотал он, глядя на стоявшего перед ним человека.
— Вы даже не представляете, какой, — кивнул Дронго. — Вчера вы стояли с пистолетом в руках, пытаясь порвать мой паспорт и посадить меня в ваш карцер. Если я ничего не путаю, мне кажется, что меня даже били в вашем кабинете. Впрочем, я не злопамятный. У меня есть к вам всего три вопроса. Гарантия — ваша жизнь. Либо вы мне отвечаете на вопросы, либо утром вас находят в этом гараже.
— Все поймут, что это сделал ты, — прошептал с ненавистью майор.
— Не уверен. Во-первых, у меня есть алиби, я о нем заранее позаботился. Во-вторых, у меня дипломатический паспорт, а значит, меня, если даже арестуют, то в худшем случае выдворят из России. И в-третьих, я надеюсь, что завтра утром о майоре Лысакове будут знать ненамного больше, чем сегодня.
— Пугаешь? — усмехнулся майор.
— Нет. Просто информирую. У меня есть интересная запись. Это пленка, где записан разговор водителя того самого бизнесмена, в номере которого нашли убитую женщину, и человека, который привел ее туда. Хочешь послушать?
— Какая запись? — не понял Лысаков. Вместо ответа Дронго достал из левого кармана небольшой магнитофон и включил его, положив прямо на капот машины. Раздались голоса Леонида и Арсена. Майор слушал разговор внимательно, чуть наклонив голову, словно пытаясь сообразить, как именно эта пленка могла попасть в руки этого опасного человека. А Дронго, в свою очередь, внимательно следил за своим пленником, отмечая малейшие изменения его лица во время разговора. Первая запись кончилась, и Дронго выключил магнитофон.
— Это не все, — пояснил он, улыбаясь. — Хотите слушать дальше или поверите мне на слово?
— Что тебе нужно?
— Только три желания, как в хорошей волшебной сказке. Вы исполняете мои три желания, и я исчезаю. Оставив вас наедине с вашим пистолетом и вашей машиной. Кстати, будьте любезны, отбросьте пистолет ногой под машину. Я вижу, как вы на него коситесь, пытаясь сообразить, успеете ли вы прыгнуть, схватить оружие и выстрелить в меня раньше, чем я нажму свой курок. Спешу вас заверить — не успеете. Поэтому не нужно соблазнов, отбросьте его ногой под автомобиль.