Стимпанк
Шрифт:
Уолт грустно улыбнулся.
– Как вам угодно, ma femme.
И она чуть было не смягчилась. Но ее закованная в камень новоанглийская душа не могла разбить свои железные оковы.
Мужчины спустили трап, и путешественники сошли с корабля. На полдороге вниз Эмили увидела ждущую ее Винни и помахала ей.
Едва нога Эмили коснулась травы, как внезапно на нее снизошло видение – четкое, подробное, всеохватывающее.
Она увидела свои будущие дни во всей их совокупности. Годы проходят без мужского общества, если не считать Сквайра и Остина. Она все больше и больше времени проводит у себя в комнате. Ухаживает за своим садом, ухаживает за своими родителями по мере того, как их здоровье все больше слабеет. Пишет письма, пишет стихи. Винни каким-то образом по-прежнему с ней, становясь все более озлобленной и вздорной. Ее собственная смерть со временем, ее тело вынесут из задней двери, понесут через луга…
А возрождение, о котором она грезила?
Откуда-то возник образ зеленого моря. Странно утешительный.
Печальными и одинокими будут эти годы, тянущиеся долго и холодно, однако не лишенные некоторой ледяной славы…
Это путешествие, пусть и не состоявшееся, явилось поворотным пунктом. И возвращения назад не было.
Что, если бы она искренне отвергла Уитмена и ею улещивания, когда он устроил первую серенаду под ее окном? Решительно повернулась бы к нему спиной, вместо того чтобы бегать за ним? Облегчило бы это ее будущее?
Нет. Иначе она поступить не могла.
Но цена за то, чтобы узнать, кто она такая, выглядела довольно высокой…
За каждый миг блаженстваСтраданьем платим мыТрепещущей пропорциейК экстазу самому.Лет тягостная скудостьЗа каждый час чудес…С трудом добытый грошик…И Клады горьких Слез!