Сто баксов на похороны
Шрифт:
– Интересно, – пробормотал Горец. – Лупатый откуда Свиридова знает? И может, все из-за него и началось. Ладно. Парни сейчас ищут Свиридова. Номер ты не запомнил, но таких «Москвичей», тем более с тамбовским номером, в Москве один-два от силы. Жаль, конечно, наши гаишники в Домодедове сгорели. Правда, двоих угрохал брат убиенного таксера. На таран пошел. А двоих взяли. Они сейчас все выложат. Правда, ничего особенного сказать они не смогут, мы со старлеем дела имели. И пацаненок этот сейчас дома. Наверное, уже маме рассказывает все. Вот тут мы можем здорово погореть.
– Я что-то не пойму, –
– А тебе и не надо понимать, – перебил его Горец. – Это непозволительная роскошь. Ты лучше придумай, как нам покончить с этим щенком.
Филин, сняв очки, тяжело вздохнул.
– А ты, оказывается, брезгливый, – засмеялся Горец. Нина Петровна и Яша испуганно смотрели на старшего телохранителя их отца и мужа. – Пойдем! – Горец поднялся. – Сейчас Инка должна подъехать. Она скажет, как себя Кость чувствует.
– А почему ты при них так смело говоришь? – непонимающе спросил Филин, когда они вышли.
– Им осталось жить хрен да немножко. Но до приезда старателей Кость нужен. Те выйдут на него. А потом и этих угрохаем, и с Костью разберемся. Наше счастье, что он действительно любит сына, иначе нам было бы очень и очень плохо. Для Кости нет ничего святого. Он бы сдал нас ментам. У него там есть те, кто работает только на него. Сейчас он этого не сделает, испуган, но дело с золотом не бросит. Так что все очень вовремя. – Горец подмигнул Филину. – Я на его глазах отдеру Нинку, внешне она смотрится, и сниму скальп с этого придурка Яшеньки. Делал из меня раба? Теперь моя очередь!
Сидя за столом в своем кабинете, обхватив голову руками, раскачиваясь, Михайлов плакал.
– Сынок, где ты? Отдайте мне сына. Я заплачу, – словно похитители могли его услышать, говорил он. На столе стояла большая фотография сына и жены. – Яшенька, – всхлипнул он, – что с тобой?
– Константин Федорович, – услышал он, – все сделано. Бульдог…
– Оставьте меня! – взвизгнул Михайлов. Схватив графин, запустил его в дверь. Дрожащей рукой достал из ящика стола небольшой пистолет. Вставил обойму и, передернув затвор, сунул ствол в рот. Всхлипнул. И, вскрикнув, отбросил пистолет. Раздался выстрел. Дверь распахнулась, в кабинет ворвались двое парней с пистолетами в руках. Увидев побледневшего хозяина, переглянулись.
– Заберите, – тыча рукой в сторону окна, закричал Михайлов. – Заберите его!
Один из парней поднял пистолет.
– Оставьте меня, – простонал Михайлов. Парни вышли. – Сынок, – вернувшись за столик, уставился на фотографию Михайлов, – Нина. Да что же это, кто посмел?! Сволочи! – Он ударил кулаком по столу. – Я вас найду и в порошок сотру. Яшка, сынок, что же это?…
– Может быть, там? – входя в салон микроавтобуса, где сидели несколько омоновцев, кивнул оперативник в штатском. – Этой парочке пообещали не забирать одежду и деньги и выписать. Они рассказали все. Умен Зуб. Кто бы мог подумать, что он из бомжей сделает внешне респектабельную пару и снимет через них комнату.
– А их куда повезли? – спросил второй оперативник.
– На вокзал. Поживут, пока документы не придут с выпиской, в вагоне. Там такие, для временного жилья, купейные стоят. Все-таки вдруг Зуб
Микроавтобус тронулся.
«Ништяк, – облегченно вздохнул Зубов, достав из небольшого сейфа несколько пачек долларов. – Хрен вам на рыло, суки! – запихивая пачки в спортивную сумку, усмехнулся он. – Теперь я из Москвы свинчу, и все. Хрен с ней, Инной. Выберу время – наведаюсь. Ништяк хапнул». Он, надев ремень сумки на плечо, хотел закрыть дверцу сейфа, но увидел внизу небольшой ящик. Выдвинул его. В нем лежал «ТТ». Выщелкнув обойму, Павел убедился, что патроны есть. Передернул затвор.
– Ништяк, – снова кивнул он. – Две «дурочки» с тремя магазинами, можно самолет брать – и вперед, на Кубу! – Зубов засмеялся. – Ведь там еще Фидель коммунизм по-кубински строит.
Сунул пистолет в сумку и вышел из комнаты. Взглянул на лежащего Карла. Усмехнулся. Зайдя на кухню, перешагнул тело Татьяны.
– Скоро завоняют. Вот мужу сюрприз будет! – Усмехнувшись, открыл холодильник и достал бутылку коньяка. Прямо из горлышка сделал два глотка. Поставил бутылку на стол и, сунув в рот ломтик лимона, направился к двери. Он был на площадке второго этажа, когда дверь справа от него раскрылась. Молодой мужчина, выйдя, остановился и, придерживая дверь, сказал:
– Не забудь позвонить Саше. Пусть обязательно встретит меня. Я приеду ночью.
Зубов проходил мимо него и услышал топот бегущих ног. Осторожно выглянув через перила, увидел поднимавшихся бегом омоновцев. Крутанувшись, резко ударил мужчину по шее ребром ладони и подхватил его падающее тело. Рывком забросил в открытую дверь. Прыгнул следом и ногой пнул пожилую женщину в живот. Развернувшись, мягко закрыл дверь. Услышав, как щелкнул замок, выхватил пистолет и бросился в комнату.
Олег повернул руль вправо, но избежать столкновения не смог. Идущий на скорости «козел» зацепил его заднюю левую дверцу. «Москвич» крутануло.
Олег инстинктивно бросил ногу на педаль тормоза и сразу вдавил газ. Машина, вильнув, выровнялась. Он остановил «Москвич» и, уткнувшись головой в положенные на руль дрожащие руки, замер.
– Ты чё, мужик?! – услышал он.
Поднял голову. От остановившегося «уазика» к «Москвичу» бежал плотный молодой мужчина, за ним двое крепких парней. Олег, мотнув головой, снова ткнулся лицом в руль.
– Эй! – подскочив к открытому окну, тревожно позвал плотный. – Ты живой?
Олег молчал. Его по-прежнему потряхивало от запоздало пришедшего страха.
– Чего там? – подходя, спросил один из парней.
– Хрен его знает! – В его голосе Свиридов услышал страх. – Может, у него мотор прихватило. Вроде как и не дышит.
– Земляк! – Парень тряхнул Олега за плечо. – Ты как?
Свиридов рывком открыл дверцу. Парень едва успел отскочить.
– Что же вы, гады, делаете? – спросил Олег. – Ведь в лоб шли. Из-за таких, как вы, я жену и сына потерял.
– Ты чё базаришь? – шагнул один из парней. – За базар отвечать… – И вдруг осекся. В руке бледного водителя «Москвича» он увидел пистолет. – Земеля, – попятившись назад, испуганно пролепетал он. – Это он. – Парень мотнул головой в сторону плотного. – Мы от телок, приняли там…