Сто баксов на похороны
Шрифт:
– Дальше-то что? – не выдержал Щербаков.
– Он себе цепанул. А она, оказывается, вроде как личная Лапина. По разрешению он ее купил. Менты на него нажали. Лапина ведь убили. А он, сучара, бурчит, что брал и удостоверение, и «дуру» у кого-то из моих парней. Так и поет – мол, у одного пацана из группы Кривого купил. Сучонок.
– Кто именно? – недовольно спросил Щербаков.
– А я знаю? – огрызнулся Кривой. – Мне его анкетные данные ни к чему. Ему, сучаре, жить осталось совсем ничего. Только в тюрьму из ментовской уедет – пришьют. Ты видел москвичей?
– Только собирался, – буркнул Геннадий. – Они мне тоже чуток должны. Ты ведь сам говорил, что мусора на питерских валят. А я их кое-чем удивить смогу, – усмехнулся он.
– Может, поделишься?
– С тобой? – засмеялся Щербаков. – Это несерьезно. Сколько я тебе должен?
– Пять, – назвал сумму Кривой.
– Ну и цены у вас! – Щербаков вытащил доллары. В это время дверь с треском вылетела, и в квартиру ворвались омоновцы. Щербаков, отскочив к стене, вскинул вверх руки.
– Я зашел к нему, – сказал он, – чтобы отдать долг. Вот! – Он ткнул подбородком в сторону поднятой руки, сжимающей доллары.
Один из омоновцев уложил Кривого на пол и, упершись коленом между лопаток, вывернул ему руку. Кривой закричал от боли. В соседней комнате хлопнул выстрел и тут же раздался крик. Щербакова заставили лечь вниз лицом и, вытянув вперед растопыренные руки, раздвинуть ноги.
– Я не при делах, – все время повторял он. – Я просто…
– Заткнись! – Омоновец чувствительно ткнул его концом ствола короткого автомата в копчик.
– Давайте, мужики, за настоящих мужчин! – поднявшись со стаканом в руке, торжественно провозгласил явно захмелевший Егорыч.
– Нормальный тост, – кивнул Степан. – Это значит, за нас, – добавил он и тоже поднял стакан.
Юрий, улыбнувшись, хотел что-то сказать, но в это время они услышали шум подъехавших машин.
– Ого! – выглянув в окно, сказал Юрий. – Кажется, мы удачно собрались. Три тачки битком набитые.
Егорыч, покачнувшись, шагнул к окну:
– Да, это, видать, по нашу душу приехали. Зря. Когда я выпивши, ко мне лучше не соваться. Я зверем становлюсь. – И, отойдя от окна, спросил Свиридова: – Машина наша во дворе. Как к ней выйти?
– А вон там, – Олег махнул рукой на кухню, – выход во двор. А чего ты хочешь-то?
– Сейчас узнаешь, – пообещал Егорыч и быстро, чуть пошатываясь, пошел на кухню.
– Хозяин! – громко позвал один из троих вылезших из первой «десятки» парней. – Ты где? Нам с тобой переговорить надо. Не бойся, – усмехнулся он, – просто поговорить, и все.
– Тсс! – повернувшись, приложил палец к губам Юрий. – Может, подумают, дома нет. Видал, сколько прикатило? Вон тех, – он увидел вышедших из темно-красной «восьмерки» троих парней, – я знаю, они у меня уже были.
– Гражданка, – подойдя к соседнему дому, постучал в окно кричавший, – где ваш сосед? Нам Свиридов нужен.
– Его нет, – отозвался из дома испуганный женский голос. – Он с утра куда-то уехал.
– Я Свиридов! – вдруг услышали все. – Чего нужно?
– Во идиот! – прошипел Юрий. – Сейчас пальба начнется, а я не в форме. Да еще подпил, а врачи строго запретили. Башка кружится.
– Ты Свиридов? – Отошел от окна соседнего дома к вышедшему из ворот справа Егорычу рослый парень.
– И что? – вызывающе спросил Егорыч. – Что надо? Если вы от тех, кто меня…
– Вот что, мужик, – усмехнулся парень, – в твоих интересах молчать. Или есть классное предложение. Мы назовем тебе номер машины, которая сбила твою «Ниву», возместим убыток, я говорю про разбитую машину и похороны, там же еще у тебя…
– Сволочь! – заорал в окно Олег. – А жену с сыном ты мне тоже вернешь?! Паскуда!
– Значит, ты Свиридов, – повернулся к нему рослый. – А чего же ты, псина, лезешь? – Рослый кивнул в его сторону. Трое парней шагнули к Егорычу.
– Стоять! – крикнул он и схватил прислоненный к стене дома карабин. Вскинув, прижал приклад к плечу. – Я вас сейчас…
Из третьей машины, белой «восьмерки», хлопнул выстрел. Вздрогнув, Егорыч отшатнулся, упал выпущенный из рук охотничий карабин. Юрий, прыгнув, успел сбить Свиридова на пол. В стену впились пули. Степан испуганно прижался к стене.
– Быстро! – выкрикнул рослый, махнув рукой на дом. Из машин выскочили несколько парней и рванулись к дому. Юрий, схватив бутылку, вскочил.
– Ложись! – Размахнувшись, он бросил ее. Парни с маху попадали на землю и закрыли головы руками.
– В сад! – Юрий потащил за собой перепуганного Свиридова. – Давай за нами! – крикнул он старавшемуся вжаться в угол Степану. Тот упал на четвереньки и на карачках последовал за ними.
– Это бутылка! – заорал рослый. – В темпе работайте, пока менты не прикатили! Расшмаляй ящик у магазина, – рявкнул он водителю «десятки». – В селах нет света, и телефон на район не звонит.
«Жигули», взвизгнув колесами, рванули с места. Парни подбежали к дому. Разбили стекла в двух окнах и полезли в дом. В открытое окно рыбкой впрыгнул Цыганок. Перекатившись через плечо, вскочил. В ворота вбежали трое. Один поднял карабин.
– Их валите! – крикнул рослый.
Вытащив во двор Свиридова, Юрий, отпустив, подтолкнул его к саду:
– Уходи садом через огород, туда, где много людей. Быстрей!
Он схватил вилы.
– А как же ты? – остановившись, спросил побледневший Олег.
– Да уходи ты! – заорал Устинов. – Ты за ним, – кивнул он Степану.
– А Егорыч как? – дернувшись к саду, спросил Степан.
– Убит, – бросил Юрий.
– Что? – Степан опешил.
Из дверей дома выскочил Цыганок. Вскинул пистолет. Юрий, оттолкнув Степана, метнул вилы. Те, пролетев мимо, ударились в стену.