Сто чистых страниц
Шрифт:
Она садится напротив и с решительным видом смотрит мне в глаза. Что значит «с решительным видом»? Сам не знаю.
Я не осмеливаюсь открыть рот. К счастью, она заговаривает первая.
— Мик мне все рассказал: о смерти дедушки, о том, каким ударом она стала для тебя, о твоем странном отношении к блокноту. Рассказал, что у тебя есть хорошенькая дочка. В общем, я понимаю, что в последнее время тебе… нелегко. Поэтому я тебя прощаю. Я забуду эту историю. Если хочешь, сочтем ее недоразумением.
— Спасибо тебе огромное…
— У меня всего одна просьба: я больше не хочу слышать об этом блокноте. А уж тем более видеть его.
Пару секунд я колеблюсь. Кларисса пристально смотрит мне в глаза, а я тем временем думаю о блокноте, о прошлом и будущем. Все вокруг плывет, меня затягивает водоворот мыслей и картинок.
И вдруг из глубин подсознания раздается голос Орнеллы: «Чтобы было о чем вспомнить в старости, в молодости не надо оглядываться».
Не хочу больше смотреть назад. Меня ждет новая жизнь. Ее зовут Шарлотта.
Решено, я использую все оставшиеся воспоминания, чтобы раз и навсегда покончить с блокнотом, и пойду наконец вперед. Вместе с Клариссой. Я уверен, моя новая жизнь будет восхитительна, ведь у нее два чудесных имени: Шарлотта и Кларисса.
— Хорошо. Ты больше о нем не услышишь, обещаю.
— Спасибо.
На этом вступление заканчивается, и Мик тут же принимается за рассказы, стараясь поскорее разрядить обстановку: несколько забавных случаев с работы, затем целая антология фееричных и ужасно забавных неудач в отношениях с девушками.
Кларисса сообщает, что нашла работу в компании, делающей передачи для кино и телевидения. В ответ я предлагаю обращаться ко мне, если для фильма понадобятся животные: у меня как раз осталось несколько попугаев, которых я никак не могу пристроить…
Потом она признается, что записалась на курсы живописи и скульптуры, осуществив наконец давнюю мечту. Она обещает показать пару своих работ, если я буду хорошо себя вести, потом просит не судить строго, ведь она начала заниматься совсем недавно.
Время идет, одно блюдо сменяет другое, и постепенно наше общение становится таким же легким и непринужденным, как раньше: общие интересы, выразительные взгляды, ее манера смеяться, накрыв ладонью мою руку…
Иногда я замечаю, как Мик смотрит на нас. В эти моменты его лицо озаряет чудесная улыбка. Теплая и спокойная. Мне хорошо. Я счастлив.
Выходя из ресторана, я зову Мика и Клариссу в гости.
Мик не особо правдоподобно зевает и вежливо отказывается от приглашения.
Я не настаиваю.
Придя домой, мы с Клариссой устраиваемся на диване в гостиной. Такое впечатление, словно мы оба чего-то ждем. Через несколько минут я беру ее за руку и увлекаю в спальню.
Она останавливается около двери и целует меня. Затем включает свет, и он освещает всю нашу первую ночь.
Нашу настоящуюпервую ночь. Из тех, о которых никому не рассказывают.
Из тех, что я пересмотрю однажды, когда придет время оглянуться.
— Хорошо спала?
— Отлично.
— Как тебе моя квартира? Ты ведь давно хотела здесь побывать…
— Очень красиво. И совсем не похоже на жилище холостяка. У тебя хороший вкус.
— Рад, что тебе нравится. Останешься?
— Почему нет? Я сегодня абсолютно свободна.
— Кларисса, я говорю не о сегодняшнем дне. Я спрашиваю: останешься ли ты жить у меня?
Я только что сделал важный шаг: предложил Клариссе переехать ко мне.
Очевидно, я слишком спешу. И, как всегда, совершаю глупости.
Но именно это называется любовью.
Я тихонько открываю дверь, беру Луизу за руку и жестом зову за собой. Мне пришлось потратить несколько часов на уговоры, и вот, стоя в паре метров от цели, она все еще сомневается. В темноте она кладет вторую руку мне на плечо, чтобы не упасть. А может, чтобы собраться с духом.
Когда носок моего ботинка упирается в ножку кровати, я уже думаю только о том, что сейчас произойдет, и с трудом сдерживаю возбуждение.
— Ты уверен, что оно того стоит? — шепчет Луиза мне на ухо.
— Если сомневаешься, лучше поторопиться. Готова?
Я принимаю ее молчание за согласие. Подношу палец к выключателю, глубоко вдыхаю и резко включаю свет.
— Вот видишь, Луиза, наш Мик не такой уж и красавец! — кричу я во все горло.
От моего вопля и яркого света Мик моментально просыпается, трет глаза и таращится на меня, как на инопланетянина.
— Посмотри, правда ему идет эта милая пижамка? А как тебе нравится след от слюны на подбородке? Знаешь, Луиза, я думаю, ты для него слишком хороша.
Она прикрывает рот рукой и фыркает от смеха. До Мика постепенно доходит, что мы натворили.
— Какого черта вы приперлись? Э-э-э, здравствуй, Луиза, извини, пожалуйста. Что вы тут делаете?
— Ну, Луиза говорила, что ты для нее слишком красив. Вот я и подумал: если она увидит тебя сразу после пробуждения, то поймет, что красота — вещь относительная… Что скажешь, Луиза?
— Ну-у-у… Мик, клянусь, это не моя идея!
— Я не сомневаюсь! Такой сценарий мог родиться только в больном воображении моего друга!