Сто дней, которые потрясли Галактику
Шрифт:
— Тогда ладно.
— Я тоже, — пообещал Миритин, — часов до трёх. Эпидемия в самом разгаре. Нужно провести кое-какие опыты с вакциной.
Евгению это обрадовало гораздо больше. Статная фигура и синие глаза шакрена по-прежнему вызывали нескромные мысли. Но она скорее бы выпрыгнула в шлюз, чем призналась в этом.
Как только Евгению отгородили от мира голографической завесой, в медотсек влетел Рокен. На этот раз без музыки и генетических коктейлей.
— Я пришёл извиниться, — смущённо заявил он. — Не хочу, чтобы ты плохо думала о джамрану, но обольщение — часть нашей культуры. И многое
— Притормози, — Женька выставила ладонь. — Я всё поняла. Давай не будем об этом.
Гораздо больше сейчас заботило другое. Меньше чем за неделю пребывания на станции — её два раза чуть не убили. На фоне этого «коварное» соблазнение, устроенное Рокеном, выглядело как-то несущественно.
Они поговорили, решили быть друзьями и посещать рок-концерты по земной традиции, а не джамранской. Когда Рокен уходил, Женя уловила тень сожаления в его глазах. Интересно, будет ли она жалеть о несостоявшемся романе? Всё-таки он классный любовник, неплохой парень и очень привлекательный. Несмотря на джамранскую культуру.
За час до полуночи, то есть в двадцать пять ноль-ноль по Ролдонскому времени, явился Талех. Он заставил Женьку повторить рассказ. Как только она дошла до слов: «… прятался под крышей лифта и спрыгнул на меня сверху». Талех остановил её.
— Так я и думал. Вот оно недостающее звено!
— Вы узнали, кто это был?
— Не совсем. Но подозреваю — это происки гатраков.
— Значит, на меня напал гатрак?
— И да, и нет…
— Или гатраки использовали филиноида…
Талех задумчиво посмотрел на неё.
— Отчасти.
Женька не выдержала:
— Вы — джамрану любите не только эксперименты, но и загадки. Я хочу выяснить, кто на меня напал. Чтобы знать врага в лицо. Так подослали гатраки филиноида или нет?
Снова этот взгляд.
— Гатрака трудно узнать в лицо. Полипа нельзя подослать или нанять. Поэтому гатраки никого не посылали. У гатраков свои методы.
— Так этот тип был замаскированный гатрак?
— Странно, что вы так мало знаете о врагах, Ева.
Женька сразу нашлась, что ответить.
— У факультета на Бете была другая специализация. Военных ксенологов готовили отдельно — на Земле. Мы изучали только поверхностные характеристики. Не предполагалось, что кто-то из нас будет допрашивать гатраков.
Это была часть правды, то есть немного подкорректированные сведения из гала-справочника.
— Так похоже на землян, — усмехнулся Талех. — Что ж… Видимо, только джамрану и шакрены представляют серьёзность нависшей угрозы…
— Почему джамрану и гатраки так ненавидят друг друга? — пытаясь блеснуть эрудицией Женька едва не села в лужу. Ксеноспециалист, где бы его ни обучали, должен знать о причинах конфликта между инопланетными расами. Это часть психологии и культуры.
Талех не заметил промаха или не подал виду. Она испугалась, что командор что-то услышал в её мыслях и теперь скрывает это. Почему он до сих пор не разоблачил её?..
Задумчиво глядя на Женю, Талех спросил:
— Вы знаете историю появления здесь джамрану?
— Немного. Ваш народ пришёл из другой галактики.
— Верно. Мои предки жили в трёх миллионах световых лет отсюда — в туманности Вихря. Более двух тысячелетий назад среди джамрану
Талех мечтательно улыбнулся.
— Я родился на таком корабле, но гораздо позже. Мои родители были исследователями космоса и путешествовали годами. Они возглавляли экспедицию из десяти звездолётов и совершили множество открытий, изучая системы и туманности… Помню, во время остановок мы стыковали корабли по кругу, и мне нравилось бегать по внешней палубе. Это казалось бесконечным вращением…
Женя попробовала вообразить Талеха ребёнком….
— С детства я впитал идеалы родителей, а едва подрос — сделал окончательный выбор в пользу реформистов. Речь не о цвете волос или любовных уловках, — Талех усмехнулся. — Есть эксперименты и пострашнее. Из-за них мои предки когда-то покинули родину. Предпочли быть скитальцами, чем изменить своим принципам или навредить соотечественникам… Ненависть к гатракам — это излишне преувеличено. Однако их природа и обычаи противоречат убеждениям джамрану.
Женя не представляла, о каких противоречиях говорит Талех, но, кажется, его понимала.
— Так же, как вы находите секс с андроидом извращением, мы относимся к нравам гатраков. Они же, в свою очередь, стремятся навязать эти нравы остальным. Что и делает нас врагами….
— Я знаю, каково это, — ответила Женя.
Талех спохватился:
— Вам пора отдыхать. Я оставлю охрану у входа. Мало ли что и… Завтра у вас выходной.
— Хорошенький выходной, — скривилась Женька. — Проваляться весь день в медотсеке.
Талех улыбнулся.
— Стараниями Миритина завтра вы будете как новенькая. Учитывая обстоятельства, я даю вам два выходных, Ева… Так будет лучше.
Голос Талеха завораживал, и Женька заставила себя встряхнуться. Командор отодвинул завесу, задумчиво глядя на неё.
— Послушайте, есть предложение. Завтра у меня тоже выходной. Приглашаю вас на обед с последующей экскурсией по станции. Согласны?
Женька смутилась и не знала, что ответить.
— Ну, мне как-то неудобно…
— Да бросьте вы, — усмехнулся он. — Я же не предлагаю вам музыку послушать. Хотя, если надумаете…
Женя залилась краской, а Талех буднично добавил:
— Возражения не принимаются. Завтра — в два часа. Я за вами зайду.
Он опустил завесу и ушёл, не дожидаясь ответа и оставив Женьку с растрёпанными мыслями… Она слышала, как командор распорядился усилить посты: «И чтобы ни один лазутчик не проник на станцию».
Нет уж! Хватит с неё джамрану…
Ночь в медотсеке выдалась тихой. Но спала Женя беспокойно, а под утро проснулась и услышала голоса. Разговаривали двое, и она не видела, кто это, из-за голографической завесы. Сначала голоса звучали невнятно, но Женька прислушалась и разобрала слова. Одним из говоривших определённо был Грегори. Второй — незнакомец приглушённо бубнил.