Сто лет и чемодан денег в придачу
Шрифт:
Глава 24
Четверг, 26 мая 2005 года
Теперь прокурору Ранелиду предстояло спасать то, что еще оставалось от карьеры и репутации. Ведь еще утром, исходя из принципа, что лучше бежать впереди паровоза, чем отстать от поезда, он успел назначить пресс-конференцию на вторую половину дня, чтобы сообщить: он только что санкционировал арест троих мужчин и одной женщины в связи с делом об исчезновении столетнего старика.
Прокурор Ранелид умел многое, но только не признавать собственные упущения и промахи. Поэтому вводная часть спешно созванной конференции получилась соответствующая. Прокурор
Представителям СМИ тут же стало интересно, каким образом изменился характер доказательств, и прокурор Ранелид подробно изложил всю последнюю информацию из МИДа относительно случившегося с Бюлундом и Хюльтэном, соответственно в Джибути и Риге. И закруглил это в том ключе, что закон подчас требует, чтобы постановление об аресте было отозвано, сколь бы это порой ни было неприятно.
Прокурор Ранелид и сам чувствовал, что получается как-то не очень складно. И немедленно получил тому подтверждение, когда представитель газеты «Дагенс Нюхетер» глянул поверх очков и разразился монологом, сплошь состоящим из вопросов, крайне неприятных для прокурора:
— Я правильно понимаю, что вы, несмотря на эти новые обстоятельства, тем не менее считаете Аллана Карлсона виновным в преднамеренном либо в непреднамеренном убийстве? Означает ли это в таком случае, что Аллан Карлсон — ста лет, как все мы знаем, — насильно увез тридцатидвухлетнего Бенгта Бюлунда в Джибути на Африканском Роге, где взорвал его — сам при этом не пострадав! — не далее как во второй половине вчерашнего дня, а потом отправился назад в Вестеръётланд, где — судя по тому, что мы только что услышали, — и был обнаружен сегодня в первой половине дня? Если вынести за скобки все остальное, не могли бы вы объяснить, каким именно видом транспорта воспользовался для этого Карлсон — если учесть, что пока, насколько мне известно, нет прямого рейса Джибути — Вестеръётланд, а у Аллана Карлсона, как я понимаю, нет действующего паспорта?
Прокурор Ранелид набрал в грудь воздуха. И сообщил, что его с самого начала, как видно, не совсем поняли. Нет ни малейших сомненийв том, что Аллан Карлсон, Юлиус Юнсон, Бенни Юнгберг и Гунилла Бьёрклунд невиновны в том, в чем их обвиняют.
— Ни малейших сомнений, —повторил Ранелид, которому в последний момент удалось уговорить самого себя больше не упорствовать.
Но чертовым журналюгам показалось мало.
— Раньше вы довольно подробно описывали хронологию и географию трех предполагаемых убийств. Но если подозреваемые вдруг оказались невиновными, то как теперь должен выглядеть предположительный ход событий? — полюбопытствовала репортерша «Эскильстуна-Курирен».
Ранелид, подставивший было им горло, решил, что хватит. И уж кому-кому, но не представителю местной прессыучить жить прокурора Конни Ранелида.
— Интересы следствия не позволяют мне больше ничего сообщить в настоящий момент, — отрезал прокурор Ранелид и поднялся с места.
«Интересы следствия», не раз выручавшие не одного прокурора, не помогли.
Ведь прокурор не первую неделю публичноприводил доводы в пользу виновности этих четверых, и теперь пресса небезосновательно полагает, что ему следует потратить хотя бы несколько минут и объяснить, почему они невиновны. Или, как выразился этот сильно умный из «Дагенс Нюхетер»:
— Почему интересы следствия не позволяют вам рассказать, в чем именно виновны эти невиновные?
Прокурор Ранелид балансировал на краю пропасти. Почти все указывало на то, что он туда рухнет, прямо теперь или в ближайшие дни. Но у прокурора было одно преимущество перед журналистами. Ранелид знает, где именно находятся Аллан Карлсон и остальные.Вестеръётланд ведь немаленький! Ладно, была не была! И прокурор Ранелид сказал:
— Хорошо бы вы хоть раз дослушали меня до конца! В интересах следствия я не могу больше ничего сообщить в настоящий момент.Однако завтра в пятнадцать ноль-ноль здесь же я проведу следующую пресс-конференцию, на которой намерен сообщить ту информацию, о которой вы спрашиваете.
— А где именно в Вестеръётланде сейчас находится Аллан Карлсон? — поинтересовался корреспондент «Свенска Дагбладет».
— Не скажу, — ответил прокурор Ранелид и удалился.
Ну как такое вообще могло получиться? Прокурор Ранелид сидел, запершись у себя в кабинете, и курил, впервые за семь лет. Он должен был войти в историю шведского судопроизводства как первый, кто сумел осудить убийц нескольких человек несмотря на то, что тела убитых так и не обнаружены. И вдруг тела обнаруживаются.Причем совсем в другом месте. А тут еще жертва номер три оказывается жива, хотя ей-то уж следовало быть мертвее всех остальных. Сколько же неприятностей от этой троицы!
— Да за одно это убить бы гада, — бормотал прокурор.
Однако теперь, когда на кону репутация и карьера, убийство вряд ли станет лучшим выходом. Прокурор мысленно подытожил то, что наговорил журналистам. Итак, в заключение этой жуткой пресс-конференции он четко сформулировал: Карлсон и его подельники невиновны. Только потому, что сам Ранелид… толком ничего не знает. Что же там, в конце-то концов, могло произойти? Ведь Болт Бюлунд точноумер на той дрезине. Тогда какого черта он умирает через несколько недель после этого, да еще и на другом материке?
Прокурор Ранелид клял себя за то, что поторопился встретиться с прессой. Сперва надо было взять Аллана Карлсона с дружками, все выяснить — а уж потом определиться, что СМИ следует знать, а без чего они обойдутся. А теперь — после столь категорического признания невиновности Карлсона со товарищи — задержание их ради простого «получения разъяснений» может быть расценено чуть ли не как незаконное преследование. Тем не менее выбирать Ранелиду не приходится. Он должен все выяснить…причем выяснить еще до пятнадцати часов следующего дня. Не то в глазах коллег он из прокурора превратится в клоуна.
Комиссар Аронсон пребывал в чудесном расположении духа, сидя на качелях в Клоккарегорде и попивая кофе с булочкой. Погоня за пропавшим столетним мужчиной закончена, к тому же и арестовывать симпатичного старичка уже не надо. Зачем этот дед вылез через окно почти месяц назад и что потом происходило на его пути, конечно, предстоит еще выяснить, если только это имеет какое-то значение. В любом случае дело не настолько спешное, чтобы сейчас нельзя было просто посидеть и поболтать.