Сто оттенков неба
Шрифт:
Я была уверена, что мужчина старше меня. То, как он складывал слова, почерк, роспись. А еще одеколон, что впитал в себя лист бумаги. Аромат мужчины, а не мальчика. И я непроизвольно подносила его к лицу, вдыхая запах, который мне почему-то безумно нравился.
Насчет моих «писем счастья» вы все неверно поняли и принялись, не зная меня, обвинять во всех мыслимых и немыслимых грехах. Объяснять вам что-либо не собираюсь.
Вы знаете, я тоже не горю желанием дружить с человеком, у которого так мало интересов в жизни. А ваше забавное увлечение – пялиться на голых женщин – меня «покорило». У вас еще глаз не дергается?
Ваш заносчивый, нарочито высокомерный,
Всего доброго»
И пусть я сегодня не успела позаниматься, потому что легла очень поздно. Окончательным вариантом письма осталась довольна: негрубо, дерзко, иронично.
Письмо Максима выбрасывать не стала: запах мне очень понравился и, чтобы он окончательно не выветрился, сложила его и запечатала в конверт.
Странная мысль пришла в голову – Мой Мужчина должен пахнуть именно так.
Конец марта, а на улице холод словно начало февраля. Даже дождь со снегом зарядил с утра. А так хотелось уже скинуть с себя зимнюю тяжелую одежду, сковывающую подвижность. Пока по пути на работу забежала на почту, выдохлась. А мне сегодня целый этаж предстоит еще перемыть.
Письмо хотелось отправить сегодня. Жаль, что мне не удастся увидеть лицо этого «Принца».
Макс
Я направлялся в родительский дом. Гнал по трассе, превышая скорость.
Заехав сегодня к себе в квартиру, надеялся, что встречи с Ириной удастся избежать. Она же до шести вечера спит, потом три часа собирается и в девять, максимум в десять, ее дома не бывает.
Хотел забрать несколько костюмов и уйти. Не получилось по-тихому: наткнулся на пьяную жену. Хорошо, что взял с собой друга, а то бы неизвестно, чем закончилась наша встреча.
Она, не стесняясь Ромы, устроила такое представление, что артисты МХАТА скромно курят в сторонке! Пустить слезы для Иры – это раз плюнуть. Первые три месяца нашей супружеской жизни я по неопытности поддавался и старался выполнять все капризы. А потом добрая теща как-то проговорилась: «Ира наша всегда знала, что папа не может видеть ее слезы – и умело им манипулировала. Но он души в ней не чает, поэтому ее желания – закон». Понял, что она и мной пытается манипулировать с помощью слез. Но тут лекарство быстро отыскал: при очередном ее представлении принес и вручил носовой платок.
А сегодня, конечно, Ира выложилась полностью: слезы, причитания, мольбы и даже на колени встала. А раскаяния в том, что она убила нашего ребенка, не наблюдается. Она думает о загубленной жизни? Нет! Ира переживает о том, что я заблокировал ее карту.
Я полчаса слушал слова «любви»:
– Макс, дорогой, давай начнем все сначала?.. Я тебя люблю, Макс! Как я смогу без тебя жить?!
Но среди всех этих лживых речей была одна действительно честная фраза:
– Макс, у меня что-то с картой. Я не могу сделать покупки. Даже продукты купить. Разберись, пожалуйста!
Пришлось ее огорчить и сказать, что карту я заблокировал.
Вот тогда и вылилось на меня все ее искреннее отношение:
– Ты – Животное! Да как ты мог оставить меня без денег?! Ты еще об этом пожалеешь, Максим! Я всегда говорила друзьям, что ты недостоин такой женщины как я!
Какой такой? До сих пор не пойму.
После этой фразы усмешка не сходила с моего лица.
Забрав костюмы и рубашки, покинул собственную квартиру. Ирина съезжать по-хорошему отказалась. Дав ей еще несколько дней, чтобы собрала вещи, мы с Алмазом ушли.
Вернувшись
Все же ответила!
Поставив машину в гараж, направился в дом. По дороге раскрыл конверт, не раздеваясь, опустился в гостиной на диван. Что-то мне подсказывало, что сегодня я не увижу розовых соплей.
О, наша старая дева выпустила коготки! То, что ты неидеальна – это я и так знаю. Еще и ерничает эта старая стерва!
«Вы разбили вдребезги мои мечты о совместном счастье, но я стараюсь держаться, не раскисать»
Посмотрите-ка на нее!
Не горит она желанием «дружить с человеком, у которого так мало интересов в жизни»! Она меня еще и ограниченным обозвала!
«А ваше забавное увлечение – пялиться на голых женщин – меня «покорило». У вас еще глаз не дергается?»
Все извратила! Выставила меня озабоченным идиотом!
Так и не переодевшись, сажусь писать ответ.
«Добрый день, друг!
Конечно, вы правы. Мне многое предстоит узнать и расширить круг своих интересов.
Я ошибочно предполагал, что женщины рядом с собой хотят видеть настоящих мужчин. То есть, мужчину, страстно желающего свою женщину, того, кто сможет обеспечить семью, поддержать и быть надежной опорой.
Не спорю, есть разные представительницы вашего пола. Встречаются и такие, как вы. Подавай вам романтика! Вместо того, чтобы работать, он будет с вами на звезды любоваться и стишки убогие строчить. Воспевать вашу красоту, пока вы корячитесь на нескольких работах. А ему же для вдохновения рюмку еще поставить надо.
Я не психотерапевт, но меняйте ваше представление о мужчинах, а то так и останетесь у разбитого корыта или с разбитым пьющим корытом.
Мужик на то и мужик, чтобы на женщин смотреть, а не на ромашках гадать! И не стоит каждое слово воспринимать буквально. В вашем возрасте надо быть лабильней. Учитесь слушать, молчать и уступать! Хотя бы на первых трех свиданиях!
И запомните: нормальный мужик любит глазами! Не хрен его борщом кормить, чтобы влюбить! Не там у него сердце. И не тот орган вы прикармливаете. Он сожрет вашу кастрюлю борща и пойдет пялиться на женщин.
Желаю вам скорее встретить своего Ромео! Будьте счастливы, Александра! А к дружеским советам советую прислушаться.
Саша
Вот же шовинист!
Хотелось выкинуть это письмо и больше с этим заносчивым типом не общаться. Но даже мысль о том, что он воспримет это как очередную победу, злила.
Я после школы порывалась написать ответ, но предложения получались слишком эмоциональные. А хотелось написать достойный ответ.
Закончив работу немного раньше, прибежала домой и, даже не поев, села перечитывать письмо. Мысленно прокручивала, что буду писать.
Звонок в дверь прозвучал неожиданно. Кроме Риты в такое время никто не мог прийти, но подруга в основном предупреждала о своих визитах. Открывая дверь, ощущала легкое волнение: вдруг пришла мама?.. После ее скандала неудивительно, что к ее приходам я относилась настороженно.
– Сашка! – в дверях стояла подруга. Икнув, она привалилась к дверному косяку.
Понятно…
– Рит, заходи. Что отмечала? – тоном старшей сестры спросила я.
– Мы с девчонками пива решили попить, не думала, что меня так развезет, – тянула она в каждом слове ударные гласные.