Сто оттенков страсти
Шрифт:
В квартире я осталась одна, есть не хотелось, но пить лекарства на голодный желудок плохая идея. Топая в кухню, я думала о Лизе.
Прощаясь утром с племяшкой, я с трудом сдержала слезы, видела, что она не хочет возвращаться в детский дом, но мы не могли пойти против органов опеки. Хорошо, что Рома смог ее отвлечь обещанием сходить с утра в кафе, чтобы съесть самые вкусные пирожные вместо каши.
Кое-как впихнув в себя кусок запеченной рыбы, выпила лекарства и принялась за уборку. Горло болело намного меньше, температура со вчерашней ночи не поднималась,
В спальне навела порядок, но пропылесосить сил не осталось. Почувствовав усталость, я опустилась на кровать и прикрыла глаза. Приблизительно через час позвонила Лена.
— Привет, подруга! Что делаете?
— Ты ко мне на вы? — пошутила я, но Лена была настроена на серьезный разговор, юмора не поняла.
— Ты вроде как замужняя женщина, вот я и спросила, что вы с мужем делаете.
— Лена, ты сама сказала: «вроде как». Алмазов повез Лизу в детский дом, предупредил, что будет поздно. А я лежу, болею. Собираюсь силами, чтобы начать готовиться к экзамену.
— Помощь нужна: убрать, приготовить?
— Нет, спасибо. Я справляюсь.
— Я к тебе с просьбой, Никита, - замялась подруга на том конце.
— Говори уже. — я догадывалась, о чем пойдет речь, точнее, о ком.
— Ты не могла бы спросить у своего мужа об Игнате?
«Конечно! Дорогой, скажи мне правду, Ворон с серьезными намерениями подкатил к Ленке или так, разок переспать?»
Эта женская наивность… и вера в чудо! Сама вешалась на него весь вечер, а когда он сдался и решил ей уступить, она с чего-то решила, что Игнат прекраснее женщины в жизни не встречал и теперь обязательно захочет на ней жениться!
— У него есть кто-нибудь в Москве? — Ленка явно перегибала палку, пытаясь меня разжалобить.
— Подруга, ты сейчас серьезно?
— Да нет, понятно, что баб у него немерено, я о жене или невесте спрашиваю.
— Он тебе что-нибудь обещал? Написать, позвонить, приехать? Может, в гости звал?
— Сказал перед отлетом, что я хорошая девушка и пожелал мне счастья. — мне даже видеть Ленку было не надо, я и так представляла несчастное выражение на ее лице.
— Давай, ты не будешь страдать на ровном месте? У вас был классный секс, и все, он улетел и больше не вернется, — произнесла я жестокую правду.
— Ты не понимаешь, Никита, я влюбилась!
«О, еще одна! Мне бы со своими чувствами разобраться!»
— Лена, это же не в первый раз.
«И не в последний».
— Ты не понимаешь, сейчас все по-настоящему! — всхлипнула она в трубку так горестно, что мне ее стало жаль. — У тебя же получилось!
— Лена, ты о чем? — я, наверное, неправильная девочка, но терпеть не могу распускать нюни, как и утирать слезы подружкам-страдалицам.
— Катюха, ты же смогла выйти замуж за Рому.
«Издевается?»
Даже отвечать на этот бред не стану.
— Да, знаю, что фиктивно, но если ты захочешь, все может измениться. Соблазни Рому.
«Замечательный совет!»
— А мне оно надо? — напоминать ей о том, что соблазнение Ворона ничего не дало, думаю, не стоит.
— Ты серьезно? Ведешь себя, как мужененавистница. Не знай я тебя, подумала бы, что ты лесбиянка! Да такие, как Алмазов и Воронов…
— Лена, извини, очень сильно болит голова, поговорим потом, — перебив ее, я сбросила звонок и откинула телефон в сторону.
«Соблазни Рому!» — оказывается, вот оно — решение всех проблем, а я голову ломаю!
Как ведут себя «правильные» девочки? Покупают пиво или вино, идут в гости к подружке: напиваются, плачутся, обзывают мужиков. Наверное, после этого наступает облегчение.
Я же свои переживания переношу на бумагу. Дневник Алмазов украл, можно достать мольберт…
Вытащив из тумбочки несколько листов А4 и простой карандаш с ластиком, устроилась удобно на постели и принялась рисовать.
На бумаге появился большой красивый дом, вокруг цветущая вишня, а во дворе стоит мужчина: высокий, стройный, темные волосы растрепал ветер, руки в карманах, белая рубашка расстёгнута на груди. Карандаш в точности передал образ Алмазова, хотя я и не думала его изображать на своей картине!
Засунув лист под низ стопки бумаг, принялась за следующий рисунок.
Что за напасть! Несколько часов работы, и на каждом листе изображен Рома! Вот он выходит из своей «ужасной» машины, а на этом рисунке держит за руку Лизу, а тут он стоит один и смотрит так страстно, что у меня дрожь проходит по телу. Когда у меня возникло желание нарисовать его обнаженным, я поняла, что моя болезнь художеством не лечится. Жаль, что с антибиотиками нельзя пить спиртное…
Веки против моего желания стали смыкаться, уступив потребности организма во сне, отложила листы в сторону и уснула.
Когда проснулась, я сразу поняла, что в квартире не одна.
Повернув резко голову, я хотела убедиться, что рисунки на месте. Листы лежали на самом краю кровати…
Неужели это я отложила их так далеко от себя? Вполне возможно, чтобы не помять. Схватив всю стопку, я сунула ее под матрац. Если в квартире Алмазов, не хватало еще, чтобы он увидел мою живопись и обо всем догадался!
Алмаз
Войдя в квартиру, первым делом решил посмотреть, как себя чувствует Фиалка. Несколько раз думал позвонить, но не хотел будить, если вдруг она уснула.
Катя спокойно спала, не открыла глаза, даже когда я присел рядом и потрогал пальцами прохладный лоб. Поднимаясь, заметил стопку белых листов…
Мне нужно было время, чтобы разобраться в том, что я сейчас почувствовал. Оставив на кровати рисунки, направился в кухню заварить себе чай. Выпив стакан воды, я выключил так и не закипевший чайник.
Рисунки…
Фиалка может обманывать себя сколько угодно, но тут и лосю было бы понятно, что она ко мне неравнодушна. Пусть сколько угодно себя убеждает, что просто тренировалась! Я уверен, она все время занимается самообманом, выстраивает какие-то барьеры между нами.