Сто рассказов из русской истории. Жизнь Эрнста Шаталова. Навеки — девятнадцатилетние. Я вижу солнце. Там, вдали, за рекой
Шрифт:
Свернула Катя с дороги, помчалась к лучшей подружке — Наде Сизовой. Шепчет Катя на ухо Наде:
— Знаешь, какое дело — отец у меня Величество!
Умчалась от Нади Катя.
Обидно Наде, что отец у Кати — Величество, а у Нади — простой рабочий.
И вдруг…
Кто-то стучится в дверь. Бросилась Надя к двери. У порога стоит почтальон, протягивает Наде письмо.
— На, — говорит, — передай-ка Его Величеству.
— Кому?! — поразилась Надя.
— Отцу! — говорит почтальон.
Схватила Надя письмо.
Стоят у дома мальчишки, стоят у дома девчонки. Объясняет с крылечка Вася Козлов:
— Отец у меня Величество.
Смутилась Надя. Сколько же разных кругом Величеств? У Пети, у Кати, у этого Васи…
В это время на заводе окончилась смена. Возвращались отцы домой. Идут они по своей, по рабочей улице.
Шире, шире раздвинься, улица! Видишь, народ трудовой идет. Дорогу ему, дорогу! Дорогу Его Величеству!
Шагает. Шагает. Шагает. Не остановишь Советскую власть.
В горном высоком ауле жил у Расула дед. Здесь только орлы летают. Здесь ветры свирепые бродят. Тут горы забрались под самое солнце. Если на цыпочки встать — солнце можно рукой достать.
Далеко отсюда сакля Расула. Внизу, в плодородной долине. Примчались в долину красные конники, принесли весть о Советской власти. Слушал, слушал рассказы Расул: про землю, про мир, про товарища Ленина. Очень ясно молодой командир про новую жизнь рассказывал.
Целый день ходил по пятам за джигитом Расул, об одном и том же по нескольку раз расспрашивал.
— Значит, больше царя не будет?
— Нет, — отвечал джигит.
— И богатых князей прогонят?
— Сами они сбегут.
Подружился Расул с джигитом. Кинжал самодельный ему показал, про деда ему рассказал.
Утром простились гонцы с крестьянами, помчались джигиты дальше.
О многом узнал Расул. А как же там дед? Он высоко в горах. Кто же ему обо всем расскажет?
Рассказал бы Расул. Только маленький очень еще Расул. Не добраться мальчику в горы.
И вдруг вспомнил Расул: дед у него следопыт, дед у него охотник. Он с птицами с детства дружит, орлиную речь понимает. Орел — вот кто расскажет про все старику, вот кто в горы в момент слетает.
Вышел Расул из аула к реке. Видит, сидит на скале у реки непокорный небесный житель.
Бросился мальчик к скале.
— Эй! — закричал богатырской птице.
Глянул орел на Расула.
Объясняет Расул орлу про землю, про мир, про товарища Ленина. Просит: лети побыстрее в горы — к деду, Абдулкеримом, мол, деда звать, расскажи ему важную новость.
Переступил орел с лапы на лапу, кивнул головой, расправил могучие крылья.
— Не напугай! — кричит Расул. — Передай ему слово в слово.
Взмыл орел в поднебесье.
Прошло три дня, и вот спустился в долину старый Абдулкерим.
Глянул
Ясно Расулу: выполнил просьбу его орел. Бросился мальчик к деду:
— Это я ведь орла послал!
— Ты?
— Я, я, — не умолкает Расул. — Рассказал он про землю?
— Рассказал.
— А про мир?
— И про мир.
— А про товарища Ленина?
— И про товарища Ленина.
— Это все я, — торжествует Расул. — Правда, орел хороший?
— Правда, — ответил дед. — Хороший. И конь у него хороший.
Доволен Расул ответом. Однако подумал: «При чем же здесь конь? Эх, подпутал что-то старый Абдулкерим».
— Настоящий орел, — повторил старик, даже грудь свою старую выпятил, подмигнул по-мальчишечьи внуку: — Красный орел.
Вовсе сбился с толку теперь Расул.
— Красный орел? Разве бывают красные?
— Бывают, — ответил дед.
Сокрушался потом Расул, как же он тогда у реки сам того не заметил. Может, солнце не так светило.
Стояла весна в Дагестане. Разносили джигиты великую весть.
Где-то на Севере, на Крайнем далеком Севере, у ледовитого грозного моря, мальчик Акуто жил.
Пас он оленей. Огромное стадо. Тысяча с лишним голов. Только не мальчика это стадо, не отца его и не деда. Это шамана старого стадо. Акуто и трое других бедняков чужих выпасают оленей. Боится Акуто шамана. Боятся другие шамана. Он главный у них богатей.
Слышал Акуто, что где-то за тундрой, за горами, покрытыми лесом, в том краю, что зовется Россией, скинули люди своих шаманов. Не шаманы, не богатеи, а люди простые стоят у власти.
«Вот бы такое и в тундре», — думает мальчик. Не пас бы Акуто стада шамана. Да и стадо тогда не шамана бы было. Разделили б оленей среди таких, как дед и отец Акуто, — бедных простых людей.
Мечтает о том Акуто. А между тем Советская власть уже подходила к тундре.
Оставил мальчик на день оленей. Побывал он в родительском чуме. Повидал и родных и соседей. Разговоры везде об одном: у шамана отнимут стадо, скоро будут делить оленей.
И правда: прибыл к стаду старый шаман. А вместе с ним и два его младших брата. Зло посмотрел на Акуто шаман, приказал поднимать оленей. Замер от счастья Акуто. Значит, стадо погонят к чумам, значит, будут делить оленей. И вдруг не к чумам — от чумов погнали стадо. Понял Акуто: богатеи решили угнать оленей. Значит, не будут делить оленей. Значит, пропало огромное стадо.
Весь день уходили погонщики все дальше и дальше в тундру. Ночью хозяин дал людям отдых. Длинны на Севере зимние ночи. Заснули на нартах в теплых мешках богатеи. Не может заснуть Акуто. Плакать готов Акуто. Но вот улыбка прошла по лицу мальчишки. Озорством заблестели глаза. Что-то придумал, видать, Акуто.