Сто рентген за удачу!
Шрифт:
– Что он сказал? – переспросил я у Марека.
Напарник поглядел растерянно:
– Так ведь это… тебя хотят… Ты с ними не поделил чего?
– Вроде нет, – честно ответил я.
Никаких терок с чистильщиками у меня и в самом деле не было. В течение последней пары месяцев я с ними даже близко не пересекался. А до того сотрудничал несколько раз, выполнял кое-какие заказы для их руководства. Возможно, им опять понадобились мои услуги? Но обычно исполнителя нанимают несколько иначе – не посылают за ним вооруженных до зубов бойцов, а вежливо скидывают через КИП приглашение на встречу.
Пока я раздумывал, Мишаня начал действовать. Направил на меня ствол автомата и крикнул:
– Забирайте его, мужики! Он здесь!
Марек среагировал мгновенно, ткнул своим «Валом» в бок Мишани и прошипел:
– Ты чего делаешь, гад? Из-за тебя нас перестреляют поодиночке, как панцирных собак!
Мишаня на минуту завис, а потом возразил:
– А так нас перебьют всем скопом из-за него. Чистильщикам нужен только Бедуин. Отдадим его и уйдем.
– Ушел один такой… – Я тоже решил поучаствовать в беседе. – Ты только что завалил до хрена парней из их отряда. Вон тела еще в коридоре остывают. Думаешь, чистильщики станут разбираться, чьи в них пули – твои или мои? Нет, мой глупый и наивный друг, они возьмут сначала меня, а потом пристрелят и вас обоих, до кучи.
– Бедуин прав, – поддержал Марек.
Тут снова раздался голос чистильщика:
– Выдайте Бедуина, тогда остальным гарантируем жизнь. Если не отдадите, забросаем вас гранатами.
Я тут же воспользовался маленькой оплошностью, которую допустил противник.
– Ты слышал? Они просто заговаривают нам зубы, а сами готовят гранаты.
Мишаня, кажется, начал мне верить, по крайней мере его автомат слегка отодвинулся в сторону, но потом вернулся на прежнее место.
– А откуда они узнали, что ты здесь? – задал он вполне разумный вопрос.
Действительно, откуда? Я и сам до встречи с Урюком даже не подозревал, что окажусь в научном городке. Если бы мы продолжали двигаться по маршруту Волкодава, то свернули бы на восток, не доходя до Чегодайского ущелья почти десять километров.
– Что-то здесь не так, – продолжал Мишаня. – Лично я думаю: ты нас сдал! Они тебя заберут, а нас пристрелят, потому что ты предатель!
– Наконец-то до тебя дошло, что чистильщики не собираются никого отпускать живыми. А теперь подумай своей тупой башкой еще вот о чем. Если они – мои друзья, то почему я не хочу выходить к ним, а? Ведь это не я к ним рвусь, а ты хочешь отдать меня.
– Ну… Это потому, что ты их навел на нас, а потом кинул. А теперь боишься расплаты.
Полный бред! Вот ведь уперся, козел, и ни в какую.
Марек в наши разборки не влезал. Он хмуро слушал аргументы каждого, словно всерьез относился к версии Мишани, и тот моментально заметил это.
– Отдадим его, а? – предложил свиномордый десантник Мареку. – А дальше подумаем, как выскочить отсюда.
Молдаванин промолчал. Я заметил, что его «Вал» уже не держит Мишаню под прицелом, как раньше. Правда, и на меня не направлен. Пока…
– Эй! – крикнул Мишаня в коридор. – Мы отдадим Бедуина, но нам нужны гарантии…
Я не стал дожидаться продолжения торговли, выскочил из-за укрытия и бросился в подвал. Вслед затарахтел «Калаш» Мишани. Одна из пуль чиркнула по бронежилету, но слои кевлара и титановые пластины не пробила.
Марек не стал участвовать в охоте на меня, а вот Мишаня бросился за мной следом.
Из коридора послышались громкие голоса. Чистильщики не поняли смысла кутерьмы и попытались продолжить диалог. Марек что-то ответил им, но слов я не разобрал.
Подвал неярко освещался керосиновой лампой, которая висела на крюке в углу. Я не успел осмотреться, как меня догнал свиномордый преследователь. В тесноте подвала толком пострелять нам не удалось. Хотя Мишаня попытался всадить в меня очередь, но я сбил его автомат вверх. Пули достались потолку, а мы второй раз за сегодняшний день сошлись на короткой дистанции. Автоматы пошли в ход, как простые дубинки, но вскоре мой противник изменил правила игры. Видно, его «коньком» был кулачный бой. Автоматы полетели в стороны, и Мишаня начал крутить восьмерку.
Каждый, кто сталкивался с настоящим боксером в рукопашной, знает, что нанести удар ему очень непросто, хоть кулаком, хоть палкой, хоть автоматом. А Мишаня явно имел очень серьезную подготовку, поэтому я мгновенно принял боевую стойку.
В этот раз Мишаня сразу начал атаковать решительно и жестко. Применить второй раз подсечку не получилось. Пришлось держать дистанцию, не позволяя ему слишком отдаляться или приближаться. Мои удары почти не достигали цели, хотя и у Мишани в этом смысле дела тоже обстояли не блестяще. Мы оба понимали, что поединок идет до первой ошибки. Кто ошибется, тому и конец.
Мы оба начали уставать от напряжения. И тут я ошибся: пропустил его движение. На мою несчастную башку опустилась не то кувалда, не то кулак. Потом тот же предмет попытался свернуть мне челюсть. Хоть и с трудом, но я успевал отрабатывать удары головой, поэтому пока держался на ногах, хотя хук Мишани зацепил меня не по-детски. Противник пошел напролом. И тут наступила моя очередь. Мишаня увлекся атакой и подошел слишком близко. Мое тело отработало автоматически. Я нырнул под несущийся в мою голову кулак, пошел вниз. Дальше все произошло мгновенно. Быстрый захват ног, бросок на голову, удар в пах, захват ноги на болевой, переворот противника на живот. Все. Теперь ему деться некуда.
Однако бывший десантник не собирался сдаваться. Краем глаза я увидел, как его рука тянется к моему АКМу, который так некстати оказался рядом на полу. Пришлось изменить тактику. Я отпустил ногу и, перевернувшись, пережал противнику горло. Бугай тяжело засопел, но упорно продолжал ползти к автомату. Моя рука плотнее пережала кадык. Несколько мгновений спустя все кончилось. Бывший десантник потерял сознание. Убивать я его пока не стал – от мертвого мало проку, а живой еще пригодится.
С трудом я поднялся на ноги. Голова еще гудела после нокдауна, но это пустяки. Главное, Мишаня уже не опасен – свиномордый бугай был еще жив, но едва дышал. Я собирался подобрать с пола свой автомат и идти к Мареку, но не успел. Он вдруг сам появился в подвале. Бросив короткий взгляд на лежавшего в ауте Мишаню, Марек подхватил мой АКМ и заявил: