Сто удач и одно невезение (Свидание вслепую)
Шрифт:
– А что за праведный гнев секретаря парткома, я не поняла? – возмутилась в ответ подруга. – И с чего такие выводы?
– Ты себя в зеркало видела?
– Нет. А что, я выгляжу слишком порочно, как проститутка, изгнанная из борделя за разврат?
– Помады нет, – начала перечислять Ритуля, – зато губы явно побывали в бою, глаза горят, румянец во всю щеку и все такое прочее!
– Насколько мне известно, в твоей семье чекистов не наблюдалось. Может, ты пренебрегла призванием? – разозлилась Зиночка. – Это допрос или возмущение порядочной
– Он же мой клиент, Зинаида! Это же моя работа!
– Звучит, как будто мы на панели клиента не поделили! Он же решил квартиру покупать, считай, что я его уговорила таким образом, – оборонялась Зинаида. – Все довольны!
– Нет, ну я… – растерялась Ритка, не зная, что возразить. – Слушай, а точно! Он не очень-то хотел этот дом. Да и на просмотре в другом агентстве ему квартира понравилась, он уже решил ту брать, и еще одну сегодня хотел посмотреть, чтобы все предложенные варианты охватить. И честно предупредил меня, что процентов на девяносто уверен, что возьмет именно ту, предложенную другим агентством. Я и не надеялась. А мне эта квартирка очень нравится! Дорогая, конечно, но особая, уютная такая, домашняя какая-то, правда? Ты же видела?
– Я не видела, я в гардеробной любовью занималась, – напомнила ей Зина. И расхохоталась!
Они с Риткой, стоя у ее машины, хохотали, как сумасшедшие, похлопывая по красному железному боку ладошками от переизбытка чувств.
Отсмеялись и поехали обедать – или ужинать? – неважно, главное – обсудить случившееся.
Ритка жила все там же, что и всю жизнь, лишь на полтора года она покидала родные пенаты для «богатой жизни» с грузином в его загородном доме. Вернулась она назад с удовольствием. И пока покидать дом родной не собиралась, уютно устроившись в нем с бабушкой, дедушкой, четырьмя детьми, няней и приходящей домработницей. Родители, Софья Львовна и Аркадий Петрович, перебрались два года назад в квартиру умерших один за другим родителей Аркадия Петровича. Но большую часть времени они тоже проводили здесь же, искренне не понимая, как можно жить не шумным скопом, а в комфортной тишине вдвоем. Да и Риточке нужна помощь с детьми, разве ж одна няня управится!..
Ритка, удерживающая любую информацию ровно до порога дома, войдя в квартиру, с ходу громогласно сообщила новости:
– Я случайно закрыла клиента вместе с Зинулей в гардеробной комнате на просмотре квартиры…
Последовал небольшой перерывчик в потоке сообщений, для приветственных обниманий, расцеловываний. Затем все переместились в кухню.
– …на целых три с половиной часа! И у них там почему-то погас свет!
Тут Рита отвлеклась на воспитательный процесс и распоряжения детям:
– Мишенька еще не пришел? Ах, да, он сегодня поздно, у них там студенческая тусовка. Никуша, как дела в школе?
– Да все хорошо, мам! И что дальше? – любопытничала Ника.
– Ничего. Можешь идти делать уроки!
– Да я почти сделала! – упирался ребенок, точно зная, что история не окончена.
– Так пойди и доделай оставшееся
– Севочка, что ты конфеты жуешь, как хлеб, ей-богу! – переключилась Ритка на мирно пристроившегося у вазочки с конфетами семилетнего сына.
– Хлеб, мамочка, куда как невкуснее! – пояснил рассудительный отпрыск латыша.
– Ты обедал?
Севочка старательно кивнул, запихав целиком в рот неизвестно какую по счету конфетку.
– И закусил сладким, как мы наблюдаем! Адочка с няней? – Это уже был вопрос к бабушке.
– Да, проснулась, играют во что-то…
– Севочка, иди поиграй с сестрой! Научи ее чему-нибудь грамотному! – распорядилась Ритка.
– Мама, ей два года, чему ее можно учить? – возмутился семилетний «взросляк».
– Ну, азбуке Морзе, пожалуй, рановато, а так – всему! Давай, вперед, осваивай азы преподавательской науки!
– И зачем она мне?
– Может, она тебе не понравится и ты выберешь другую профессию, – выдвинула теорию проб и ошибок Ритка.
– Зачем тогда время тратить, мамочка? Она мне уже не нравится! – отстаивал свою свободу выбора Севочка.
– Тогда считай это проявлением братской заботы! Все, иди к Адочке!
Так – дети проверены, их энергия направлена в продуктивное русло, из кухни они удалены.
Во время воспитательного процесса дедушка Лева добрался из комнаты до кухни и устроился на любимом стуле за индивидуальным местом за столом. Он побаливал все чаще, подрастерял свои седые кудри, сгорбился и передвигался медленно, но юмора и остроты мысли не утратил ни на грамм.
На стол накрывала тетя Соня, приняв несколько лет назад бразды хозяйского управления из рук бабушки Симы. На бабушкину долю осталось для ее развлечения приготовление (а больше – руководства другими во время готовки) фирменных блюд.
– Зиночка, ты не испугалась? – спросила тетя Соня.
– Она не испугалась, – ответила за подругу Ритка, ухватив с тарелки кусочек колбаски и засовывая его в рот, – она с ним любовью там занялась!
– А чем еще должна заниматься, хочу я тебя за это спросить, барышня у хорошем возрасте, запертая у темноте с приличным мужчиной? – подивилась бабушка Сима и уточнила, на всякий случай: – Риточка, он приличный мужчина?
– Та щоб мне моря не видать! – уверила Ритка. – Положи-и-ительный, холост, взрослый сын, и обеспечен серьезно. У меня все его данные есть, даже официальная справка о доходах!
– Это хороший документ, – порадовался дедушка Лева, но заметил:
– Но не такой, щобы надежный.
– Подождите! – остановила всех тетя Соня. – А как и почему ты там оказалась, Зиночка?
– Я не успевала, у меня сразу два показа получилось, и я попросила Зиночку показать за меня ему квартиру, ведь у нее сегодня выходной. Ну, и случайно их заперла! – покаялась Ритка.
– Зинуль, так ты ему квартиру показала? – спросила тетя Соня.
– Нет, – снова ответила за подругу Ритка, – зато она показала ему нечто гораздо более интересное!