Столица
Шрифт:
— Буду.
— Ну и ладненько. А чем ты будешь заниматься днем?
— Работать. Отдыхать. Придумаю что-нибудь.
Полугном обнял меня и спросил:
— Чай будешь?
И мы сели пить чай.
ЭПИЛОГ
Говорят, жил когда-то в лесах возле Чистяково старый мудрый отшельник, который выкопал себе землянку в корнях огромного дуба и там жил, питаясь ягодами и грибами, много лет. Потом он познал божественную истину и к нему потянулись паломники. Они приходили, приносили
Закончилось это тем, что отшельник вылез из своей пещеры, избил предприимчивого гнома с воистину божественной силой и стал требовать плату уже лично себе…
— …Ола! — Отто распахнул дверь, впустив в наш домик запахи весны. — Там такая погода на дворе стоит хорошая! Почему ты в выходной сидишь дома за книжкой? Что ты, кстати, с таким увлечением читаешь?
— Устав ордена Непорочных монахинь, — сказала я, показывая обложку. — Собираюсь в этот орден вступить.
— Зачем? — удивился полугном. — Тебя же не примут. С непорочностью ты несколько опоздала.
— Этот орден отрицает мужчин, и монахиня становится непорочной с момента принесения обета. После чего я даю клятву не улыбаться мужчинам, не разговаривать с ними и не иметь никаких личных отношений с противоположным полом.
— Хм… А как же наша мастерская?
— Отто, мне хватит денег на скромную монастырскую жизнь. Плюс ты еще будешь присылать проценты с выручки как полноправному партнеру. А что касается тебя… все равно же собирался нанимать еще работников, Беф тебе посоветует толкового специалиста в трансформации энергии.
— Золотце, я все понимаю, — сказал Отто, сел за стол и посмотрел на меня с участием. — Тебя поклонники достали, да? И вообще все мужики кажутся козлами и сволочами, да? Окружили тебя со всех сторон, не дают вздохнуть и решить, чего же ты хочешь? Еще и Ирга до сих пор не приехал в Чистяково и не целует твои шнурки?
— Да, — всхлипнула я. — А откуда ты знаешь?
— Да ты же вчера напилась настойки в честь возвращения домой и вопила об этом весь вечер!
— А… ну да, теперь вспомнила.
— Ты настроена серьезно?
— Абсолютно. Я сегодня утром ходила в храм Госпожи Удачи, отнесла ей дары, а на обратном пути встретила монахиню, и она мне подарила этот устав.
— Видимо, у тебя после вчерашнего такое лицо было, что она поняла, что ордену мужененавистниц без тебя не прожить, — пробормотал Отто.
— Что?
— Ничего. Подожди минуточку, я сейчас.
Отто ушел к себе, и из его комнаты донесся грохот. Судя по сдавленным проклятиям, он что-то искал и никак не мог найти. Я с интересом заглянула в его спальню.
Световое пятно на полу закрыла чья-то фигура. Я отвлеклась от созерцания Отто, который шарил под кроватью, чихая от пыли, и повернула голову.
В дверном проеме стоял Ирга. С привычной для меня стрижкой, в выглаженной черной рубашке с пуговками-черепами (я ее купила в честь какого-то праздника), черных кожаных брюках и высоких шнурованных сапогах. Из глаз исчезла грусть и обреченность, но рубашка жалко болталась на его отощавшем теле, как на вешалке. В руках некромант держал огромный торт в картонной коробке.
— Привет, милая, — сказал он.
— Я в монастырь ухожу, — сообщила я. — Непорочных дев.
— Ясно, — сказал Ирга. — Тортик будешь? Или уставом запрещено?
Я пролистала устав. Там было написано, что принимать подарки от мужчин запрещено, но я ведь еще не принесла обета!
— Это шоколадный?
— Шоколадный, бисквитный, с орехами — как ты любишь.
— Ставь на стол.
— О, Ирга явился! — сказал Отто. Его борода была в пыли, а к груди была прижата какая-то большая книга. Надо же, сколько пыли накопилось за наше отсутствие! Теперь страшно под свою кровать лезть. — А мы как раз о тебе вспоминали. Ола в монастырь уходит.
— Она уже сообщила. — Голубые глаза Ирги сияли, и оторваться от них было совершенно невозможно.
— Значит, делать тебе здесь больше нечего, — злорадно заявил полугном. — Опоздал, миленький. Надо было вчера приходить, до того, как ей в руки настойка на алыче попалась.
Я заставила себя оторвать взгляд от некроманта и посмотреть на тортик. Тортик не предаст и больно не сделает, особенно если он свежий.
Ирга вздохнул. Я, даже не глядя, могла сказать, что он сейчас сжал губы, принимая какое-то решение. Интересно, что же он придумал?
— Приятного аппетита, — сказал некромант. — Был рад вас увидеть.
Когда за ним закрылась калитка, я завопила:
— И все? Просто пришел, принес тортик — и все? Это что такое?
— Вот именно, — поддакнул полугном. — Как он посмел? Почему не упал к твоим ногам? Почему не закричал, что любит тебя больше жизни? Почему не побился лбом об пол, вымаливая прощение?
— Ты что, издеваешься? — угрожающе спросила я. У меня тут трагедия в личной жизни, а он насмехается!
— Издеваюсь, — согласился Отто. — Ты вообще в монастырь собралась, так что остынь. Вот.
Он торжественно водрузил на стол толстую книгу.
— Что это? — спросила я, подходя поближе. Где-то я этот том уже видела.
— Писание от Ёшкиного Кота!
Точно! Когда мы сидели в лесной резиденции королевы, рыжий прохвост подарил нам эту книжку, пообещав, что она поможет выбраться из западни. Однако книжка оказалась совершенно бездарным графоманством и плагиатом. Но выкинуть такую эксклюзивную вещь у Отто рука не поднялась.
Я села на стул и приготовилась слушать очередную гениальную идею моего лучшего друга. Уверена, пока рылся под кроватью, он уже успел составить бюджет и просчитать рентабельность.