Столкновение
Шрифт:
ХАЛЕД
— Кажется, угомонились, — сказал старик. — Хочешь сигарету?
Юноша не слышал. Он стоял на краю обрыва и смотрел на расстилавшийся вдали город, над которым медленно таяли клубы бурого, сизого и белого дыма.
— Хочешь сигарету? — повторил старик.
— Нет. Да. Хочу.
— Бери, — старик заскорузлыми пальцами вытащил из мятой пачки сигарету и протянул ее юноше. Тот не обернулся. Он все стоял неподвижно
— Они угомонились. А может быть, просто кончились патроны. — Старик горько усмехнулся, закурил.
— Послушай, Ахмар, — с неожиданной яростью спросил юноша. — Неужели они никогда не смогут договориться? Почему арабы убивают арабов? Почему мы поедаем друг друга, как голодные змеи?
Старик присел на камень. Затянулся, сплюнул сквозь гнилые зубы.
— Арабы могут договориться. Здесь не всегда была война. Но мир, мой мальчик, наверное, не для нас.
— Почему?
— Кто знает почему?.. Я ожидал, что так случится. Сколько раз я не успевал собирать урожай… Были французы. Были американцы. Сейчас пришли израильтяне. За ними опять американцы. И еще другие — итальянцы, что ли? Все приходят, когда нам плохо. И делают все, чтобы стало еще хуже. Такова наша судьба.
— Это не судьба, Ахмар. Бандиты пытались сунуться в Руаду, и ты видел — их прогнали. Когда мы вместе, с нами не справиться. Но когда каждый за себя и все друг против друга, разве не легко прийти сюда кому угодно и сделать из нас навоз?
— Столько веков на этой земле вражда. Ты думаешь, она рассеется, как этот дым? — старик указал на город. — Пусть аллах поможет хотя бы защитить наши дома и семьи. — Он глубоко вздохнул.
Юноша сжал кулаки.
— Если бы я мог, если бы у меня хватило смелости выйти без оружия и сказать тем, кто целится в нас: «Подумайте! Вы ведь арабы! Кому вы помогаете? Во что превращаете вашу страну?»
— Тебя бы убили. Сразу же убили. Они не хотят уходить.
— Чего же они хотят?
— Быть хозяевами.
— И ты им позволишь?
— Я хочу одного: чтобы они не пришли сюда, в мою деревню.
Юноша посмотрел на него с укоризной:
— Если мы все будем защищать только свой дом, они расправятся с нами поодиночке. И им помогут израильтяне. — Он помолчал. — От моего брата Шафика уже месяц нет вестей. Набатия вся в огне.
— Смотри! — воскликнул старик, указывая на серпантин дороги, вьющейся по склону горы. Мелькая в просветах между островками садов, по ней мчался автомобиль. — Кто-то едет.
— Пойдем, — юноша сдернул с плеча автомат и начал опускаться по обрыву.
Старик поправил ремень винтовки и, бормоча себе что-то под нос, двинулся следом. Он спускался осторожно, стараясь
— Не торопись! Успеем! Они еще должны объехать завал внизу!
Юноша спрыгнул в окопчик, положил автомат на мешок с песком и вытащил запасные обоймы. Потом глянул вверх, на склон. Старик застыл на площадке скалы, приложив руку козырьком ко лбу.
— На что это ты засмотрелся, Ахмар? Ты весь как на ладони, — сердито закричал он. — Иди сюда!
— Летят! Самолеты летят! — крикнул тот в ответ, указывая в сторону побережья.
— Они все время летают, — проворчал юноша, взводя затвор автомата. — Спускайся! Машина сейчас подойдет, уже слышен шум мотора. Тебя из нее увидят.
Старик спустился в окопчик.
— Что из того? Ты ведь рано или поздно тоже обнаружишь себя.
— Лучше, чтобы тебя не видели. — Юноша не сводил глаз с поворота дороги. — Чтобы не знали, какие бравые бойцы сторожат Келибию.
Старик обиделся. Он присел на пустой ящик и отвернулся. Но вдруг вскочил и забарабанил кулаком по спине юноши.
— Я говорил! Я говорил! Они летят сюда!
Прямо на них с гулким рокотом неслись два вертолета. Солнце играло на стеклах кабин.
— Это израильтяне! — Старик потянул юношу за рукав на дно окопчика.
Тот вырвал руку.
— Уйди! — Он поднял автомат.
— Ты с ума сошел! Пусть летят! — Старик вцепился в ствол автомата. — Если выстрелишь хоть раз, они сотрут Келибию с лица земли!
— Трус! — Лицо юноши потемнело. — Иди прячься у себя в саду! — Он оттолкнул старика и снова начал целиться. Но выстрелить не успел. Вертолеты вдруг изменили курс и, накренившись, с мистической плавностью описали дугу и ушли к долине.
— Это не израильтяне, — прошептал юноша. — На вертолетах нет звезды Дауда.
— Они пошли на Руаду. — Старик сразу успокоился. — Руада прямо у дороги. Нам повезло, что Келибия в стороне…
— Вы все так любите быть в стороне. Но не получится. Ни у тебя, ни у других. Запомни мои слова.
— А! — Старик махнул рукой. — Будь что будет. — Он прислушался. — Слышишь?
Из-за поворота показался автомобиль — большой белый вездеход «вэгонир», весь покрытый розовой кремнистой пылью. Даже отсюда было видно, что в машине только один человек.
— Кто бы это мог быть? — спросил сам себя юноша.
— Сейчас узнаем.
Машина приблизилась к завалу из срубленных кедров и булыжников и остановилась.
— Сейчас я выстрелю — для предупреждения, — сказал юноша и прицелился в изрешеченный пулями указательный щит, стоящий у завала. — Пусть выходит и скажет, кто такой!