Сторожевой волк
Шрифт:
– Чайник-то зачем? – опешил Богдан, история ему не сильно нравилась, все-таки он пил сейчас «Кровавую Мэри». – Она его, что, кипятком обварить вздумала?
– Чайник? – задумался Александр. – Хрен его знает. Утро, наверное, было, раз брился, вот и решила по привычке чайку запарить или кофе забадяжить. Он же ее во сне зарезал, девочка и понять не успела, что умерла. Не в этом суть. Убийца как увидел призрак дочери, рука у него дрогнула, он бритвой себе по горлу и полоснул, артерию, на хрен, и перерезал. Кровищи фонтан. Тут же перед зеркалом и кончился.
– Странная
– Чего тут странного? Особенно, если ее по методу Зигмунда Фрейда объяснять, когда все сводится к латентным сексуальным комплексам и бессознательным стремлениям. Хотя последнее больше доктора Юнга касается. Слышал о таких?
– Немного слышал, но сам их не читал.
– Типа, это убийца в дочери видел покойную жену – ее отражение, которую любил, и перенес на бедняжку свою неудовлетворенную страсть. А с дочерью сексом не займешься – цивилизационное табу. Вот потому и зарезал. Старик Фрейд сказал бы, что он сделал себе сублимационную кастрацию.
– Запутано как-то в этой истории все.
– Но это еще не конец. Мало ли бытовухи всякой случается. Об этом можешь у нашего участкового при случае спросить. В семидесятом доме на днях сын отца зарезал, бутылку не поделили. Мэри стала знаменитостью, тогда в Штатах еще поголовно не убивали. Так что об убийстве все газеты писали. А тут как раз подоспело повальное увлечение спиритизмом. Мальчишки, девчонки стали вызывать призрак Мэри. Надо было перед зеркалом стать в темной комнате и трижды повторить: «Мэри, приди ко мне!» После чего могло быть три развития событий. Мэри или затягивала вызывавшего ее в зеркало, или вырывала глаза, или просто банально убивала на третий день.
– Так зачем ее вызывали?
– Про будущее спросить. Будто бы она его знала.
– Откуда?
– Ты меня спрашиваешь? Я не знаю. Так в истории говорится. Дети верили.
– Еще один вопрос.
– Хоть десять. Я еще свою водку с пивом не допил.
– Кто-то видел, как отец окровавленную дочь в зеркале приметил?
– Ни одна живая душа. Его на утро нашли с перерезанным горлом. А потом и труп в подвале откопали, потому что на зеркале кровью было написано: «Он меня убил и закопал. Мэри».
– Бред какой-то.
– Я не виноват. История твоего коктейля такая.
Богдан вздохнул, залпом, превозмогая отвращение, допил «Кровавую Мэри», бросил пластиковый бокал в урну.
– Приятного вечера, – сказал он на прощание Александру.
– И тебе того же. Кстати, давно ты сюда не заглядывал.
– Дела по работе были.
– Я уж беспокоиться стал. Думал, случилось чего. Если работы много – это хорошо. Пока.
– Счастливо.
Глава 10
Полуденное солнце лилось в квартиру через огромные окна эркера. За стеклом пролетали снежинки. Было странно видеть это соединение яркого света и снега. Казалось, что в такой погожий день не может случиться ничего плохого. Кристина собиралась на работу. Проснулась она поздно, Георгий к этому времени уже встал и даже позавтракал.
Он сидел на кухне за высокой барной стойкой, попивая сок и шелестя газетой. Увидев жену, манерно произнес:
– Доброе утро, дорогая.
На Кристине уже был деловой костюм – жакет и юбка чуть ниже колен, волосы тщательно уложены. Вот только накраситься не успела.
– Доброе утро. – «Дорогой» она не добавила.
Кристина щелкнула клавишей кофеварки. Внутри аппарата сразу забулькало, загудело. Вот уже около полугода между Баклановым и его женой установились странные отношения. На людях Георгий был с ней ласков и нежен, но стоило им остаться наедине, как он разительно менялся, взгляд его становился подозрительным. Подвыпив, мог позволить себе странные намеки, иногда даже говорил откровенные гадости и непристойности, хотя Кристина не давала никаких поводов – мужу она не изменяла. А вот сам Георгий в этом плане навряд ли был безупречен. Кристина подозревала его в изменах. Иногда он возвращался поздно и совершенно трезвым. А это верный знак, что провел время не в мужской компании, там без выпивки не обходится. Но конкретных доказательств у нее не было, да она их и не искала. Ее вполне устраивало, что муж не слишком часто докучает ей с близостью.
– На работу собираешься? – спросил Георгий.
– Куда же еще? – пожала она плечами, наливая себе в чашку сваренный кофе.
– Мало ли, куда, – многозначительно проговорил Бакланов и снова уткнулся носом в газету.
– Что ты имеешь в виду? На что намекаешь? – не выдержала Кристина.
– Ничего не имею, ни на что не намекаю, – примирительно, но с плохо скрываемой издевкой произнес Георгий.
– Надеюсь, что так.
Больше за завтраком они не обменялись ни словом. Кристина вымыла за собой посуду и ушла в спальню.
Она сидела у трюмо и старательно подводила глаза. Жизнь казалась ей сейчас ужасно серой и скучной. Первое время после замужества ее радовали успехи мужа, хоть она не могла взять в толк, как он сумел так быстро раскрутиться после армии. Но бизнес – тонкая материя. Многое решают нужные связи, старые друзья. В дела его Кристина не лезла, да и он особо не пускал ее туда.
Она была благодарна Бакланову за то, что тот открыл ей собственное дело. Салон являлся отдушиной. Но теперь, когда работа перешла в ровное течение, Кристине стало не так интересно заниматься делами. Каждый день был похож на предыдущий. Вот и сегодня, вместо того чтобы с утра лететь в свой кабинет, женщина провалялась чуть ли не до обеда.
– Ты прямо сейчас едешь? – заглянул в спальню Георгий.
– Да.
– Могу подкинуть. Я тоже минут через пятнадцать выезжаю.
– Нет, спасибо. Я сама поеду.
– Как хочешь.
Бакланов вышел, прикрыв за собой дверь. Кристина сложила косметику и пошла в прихожую. Уже одевшись, она привычно пошарила на полке под зеркалом, где всегда оставляла ключи от своей машины. Но на этот раз их там не оказалось.
– Ты мои ключи не видел? – крикнула она мужу.
– На полке нет?