Стоять насмерть!

В период Второй мировой войны германское командование не раз планировало захватить Кавказ. Уже в 1941 году оно предприняло для этого конкретные

шаги. 21 ноября был захвачен Ростов-на-Дону, который противник не без основания считал воротами Кавказа. Однако уже 27 ноября армии Южного фронта нанесли мощный удар по ростовской группировке противника с севера, востока и юга и 29 ноября освободили город. Немцы были вынуждены поспешно отступить на правый берег реки Миус. Так была сорвана их первая попытка проникнуть на Кавказ. Не принесла успеха и другая попытка, предпринятая в том же году, когда германские войска попробовали прорваться на Кавказ через Крым.

А дальше ситуация в этом плане стала складываться вообще неблагоприятно для немецкого командования. Красная армия нанесла серьезное поражение вермахту под Москвой, Ростовом, Тихвином и похоронила германскую идею «молниеносной войны». Противостояние приняло затяжной характер. Поэтому, планируя летнюю кампанию 1942 года, немецкое командование решило захватить важнейшие экономические районы на юге СССР. «…Оставалась единственная возможность: подорвать экономическую мощь России, ударить по материальной основе ее вооруженных сил, — писал по этому поводу известный военный историк Фуллер. — Было решено, что для этого нужно лишить Россию донецкого промышленного района, кубанской житницы и кавказской нефти» [1] .

О том, какое значение придавали нацисты захвату Кавказа, свидетельствует заявление министра иностранных дел Германии Риббентропа: «Когда русские запасы нефти истощатся, Россия будет поставлена на колени» [2] . А Гитлер по этому поводу высказался на совещании в Штабе группы армий «Юг» 1 июня 1942 года так: «Моя основная мысль — занять область Кавказа, возможно основательнее разбив русские силы… Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен ликвидировать войну…» [3] .

Тщательно был разработан противником план захвата Кавказа — «Эдельвейс». По этому документу немцы намерены были вначале оккупировать Северный Кавказ, а затем тремя путями проникнуть в Закавказье: обойти Главный Кавказский хребет с запада и востока и одновременно всеми силами горнопехотных частей преодолеть перевалы.

Осуществление плана по захвату Кавказа возлагалось на группу армий «А».

Группа армии «А» была создана на основании директивы Гитлера «О ведении войны на Востоке», изданной в апреле 1942 года. Организационно это объединение оформилось 9 июля, а еще 26 июня, до переименования так называемого «Берегового штаба Азов» в группу армий «А», командование над ней принял генерал-фельдмаршал Вильгельм Лист. В начале июля в состав группы армий «А» входили 1-я танковая армия генерал-полковника Эвальда фон Клейста, состоявшая из 11 дивизий, в числе которых были самые отборные кадровые танковые дивизии (3-я генерал-майора Бестгофена, 13-я генерал-майора Гера и 23-я генерала фон Мака), 17-я полевая армия генерал-полковника Рихарда Руоффа, состоявшая из 15 дивизий, пехотной и кавалерийской бригад (армия разделялась на корпус и особые группы). В группу армий «А» входили также 4-я танковая армия генерал-полковника Германа Гота (три танковые дивизии), 3-я румынская армия генерал-полковника Думитреску (7 дивизий) и находившаяся в Крыму 11-я полевая армия Эриха фон Манштейна (15 дивизий), готовившаяся нанести удар с Керченского полуострова [4] .

Группа армий «А» насчитывала

в тот период 167 тысяч солдат и офицеров, 1130 танков, 4540 орудий и минометов, до 1 тысячи боевых самолетов. Общая численность войск группы армий «А», предназначенной для выполнения операции «Эдельвейс», по состоянию на 1 августа 1942 года уже составляла: офицеров — 12 719, чиновников — 3898, унтер-офицеров — 72 817 и рядовых 378 502 человека.

С воздуха наступление группы «А» прикрывал 4-й воздушный флот под командованием генерал-полковника авиации фон Рихтгофена [5] . В его состав входили два авиационных корпуса, которые обычно поддерживали действия германской армии то под Сталинградом, то на Кавказе — в зависимости от обстановки.

Для боевых действий на высокогорных перевалах Главного Кавказского хребта группе армий «А» был придан 49-й горнопехотный корпус под командованием генерала горных войск Рудольфа Конрада, составной частью вошедший в 17-ю полевую армию. В 49-й корпус входили отборные 1-я и 4-я горнопехотные дивизии и эскадрилья дальней разведки B/F 121, а 97-я и 101-я легкопехотные (егерские) дивизии входили в 44-й егерский корпус генерала артиллерии де Ангелиса. 1-я горнопехотная дивизия вермахта, в советских источниках называемая «Эдельвейс», под командованием генерал-лейтенанта Губерта Ланца была гордостью германской армии. Она была укомплектована исключительно немецкими альпинистами. Символом дивизии было изображение цветка эдельвейса. 4-я горнопехотная дивизия генерала Эгельзеера, не менее известная, была укомплектована австрийцами — жителями горной области Тироль, — прирожденными альпинистами и охотниками. Символом этого соединения было изображение горечавки.

Кроме того, для действий на горных перевалах в распоряжении командования группы армий «А» находился румынский кавалерийский корпус в составе 5, 6-й и 9-й кавалерийских дивизий. В Крыму готовилась к форсированию Керченского пролива и затем к действиям в горах 3-я румынская горнопехотная дивизия генерала Фильчинеску.

Наличие в группе армий «А» большого количества специальных горных войск свидетельствовало о том, что противник придавал большое значение прорыву через Кавказский хребет в Закавказье и заранее готовился к проведению таких операций с учетом особенностей войны в горах.

Впоследствии стало известно, что еще до 1941 года немцы проводили разведку различных районов Кавказского хребта в целях детального изучения местности. Нацистский журнал «Кораллы», издававшийся во время войны, в одном из номеров прямо писал об интенсивной подготовке немецких горнопехотных войск: «Перед войной наших егерей часто можно было увидеть на учениях в Альпах. Правда, для того чтобы их увидеть, нужно было очень внимательно всматриваться. Тысячи туристов бродили тогда в Альпах, не замечая войск, ибо оставаться незаметным — важнейшее правило альпийского стрелка. Только перейдя удобные дороги и взобравшись по горным тропам вверх, вы могли натолкнуться на группу солдат, усердно занятых лазанием по скалам. Имея хороший бинокль, вы могли с какой-нибудь вершины наблюдать за тактическими занятиями: дерзкие маневры, захваты важных пунктов, молниеносные обходы следовали один за другим. Егеря, как кошки, взбирались на неприступные вершины диких скал, на секунду прилипали к острым карнизам и бесследно исчезали где-то в темных расселинах…

В самые холодные зимние дни в засыпанных снегом горах можно было видеть белые фигуры лыжников с тяжелым грузом на спине. Они неслись с отвесного склона, внизу стряхивали снег и снова пускались в бешеное преследование невидимого противника: на глетчерах (ледниках) они преодолевали глубокие ледяные овраги, на вершинах гор устанавливали орудия и минометы, искусно строили изо льда и снега теплые убежища…» [6]

Основную боевую силу германской горнопехотной дивизии составляли два горнопехотных полка (до 1941 года в 1 гпд было даже 3 горнопехотных полка. — Примеч. авт.). Кроме того, в состав дивизии входил артиллерийский полк, саперный батальон, а также ряд вспомогательных частей: батальон снабжения, батальон связи, самокатный батальон, противотанковый дивизион, а также медслужба и полевая жандармерия.