Стожары
Шрифт:
Из-за кустов показалась Лена:
— Над кем это вы?
Маша вспыхнула и бросилась Лене навстречу.
— Как им не стыдно! — показала она на Федю, Степу и Алешу. — Я Саньку позвала, а они выгнали, смеются… Еще бы чуток — и разодрались не знаю как… Вы кто — пионеры или нет? — напустилась она на мальчишек. — Разве так можно?
— А так можно? — серьезно посмотрел на нее Федя и кивнул Степе.
Тот порылся в карманах штанов, про которые ребята говорили, что это не карманы, а ремонтная мастерская, потому что в них всегда можно было найти
— Узнаешь чья? — спросил Федя.
— Узнаю. Санькина.
— А где нашли — знаешь?
— Где?
— У грядки с твоей клубникой «виктория»! — вдруг плачущим голосом закричал Семушкин. — Вот где!
— Ой! — вскрикнула девочка. — И что ж вы молчите?
Она пробежала через весь участок и остановилась около грядки с клубникой.
Клубника была «сверхплановая и внеопытная», и Маша с Зиной посадили ее затем, чтобы летом было чем полакомиться.
На грядке виднелись следы босых ног, кое-где кустики были втоптаны в землю и начинавшие розоветь ягоды раздавлены.
— Перепугали вы меня! — облегченно вздохнула Маша, посмотрев на ребят, которые подошли вместе с Леной. — Я думала, и впрямь все оборвали.
— Дедушке спасибо скажи. Это он Саньке помешал. — И Семушкин рассказал, как дед Захар сегодня утром чуть не захватил на участке Саньку Коншакова и Петьку Девяткина.
— Идет… дедушка идет! — шепнул Степа. — Ох, и будет нам сейчас!
К шалашу, тяжело опираясь на палку, подошел дед Захар, опустился на скамеечку, потер колени.
— Нездоровится, Захар Митрич? — спросила его Лена. — Вы бы полежали.
— Полежишь тут с такими сторожами! — Старик недовольно кивнул на ребят.
— Я ж, дедушка, самую малость на дежурство опоздал, — виновато признался Семушкин.
— А через эту малость у нас овес «золотой дождь» на клетке помяли, ягоды чуть не оборвали. Ну, да не о тебе речь… — Захар махнул рукой и обратился к Лене: — И что за мальчишки у нас в Стожарах! Как лето — так начинается. Дай какому стручку лучших ягод, яблоко медовое — не по вкусу, а самочинно нарвет кислых да жестких — ест и похваливает. Уму непостижимо! И чему их в школе только учат! — Старик помолчал, почесал бороду. — Попадись мне этот Коншаков, я ему напихаю в штаны крапивы. Попляшет он у меня, жук клубничный!
— Вот здорово! — фыркнул Семушкин и шепнул Маше: — Так и запиши в дневнике: «На участке появился первый сельскохозяйственный вредитель: Санька — клубничный жук».
— Не буду я ничего записывать! — отвернулась Маша.
— Совсем без отца испортился парень. — Захар строго оглядел ребят: — Вы с ним дружбу лучше не водите, хорошего не наберетесь.
— Дедушка, — тихо сказала Маша, — Санька за чужими ягодами не полезет. Он не такой…
— А это что? — Захар взял у Степы Санькину пилотку и сунул ее Маше. — Ветром задуло? Сорока на хвосте принесла?
Маша долго рассматривала знакомую
— А может, не Санька, другой кто его пилотку обронил, — с трудом выдавила она.
— Всегда ты его выгораживаешь! — напустился на нее Семушкин. — С кем Санька теперь компанию водит? С Девяткиным. А тот каждый день около нашего участка крутится, разведочку проводит — пути подхода, отхода, все такое… Не удалось сегодня, дружки-приятели другой раз к ягодам подберутся. А ты уши развесила: пожалуйте, Санечка, заходите, смотрите… И что нам делать с тобой?
— Пусть она ныне двойную норму польет и завтра двойную, — предложил Степа.
— Слыхала, Маша? — спросил Семушкин.
— Ну и полью! Спина не переломится… — И девочка уныло поплелась за лейкой. — А все равно это не Санька… он не такой, — вслух подумала она.
— Это хорошо, когда товарищу веришь, — подошла к ней Лена. — Я тоже думаю, что Саня Коншаков тут ни при чем. Только запуталось все у вас… — И, взяв вторую лейку, она вместе с Машей начала поливать грядки.
Глава 19. ПИЛОТКА
Санька, конечно, не поверил напутствиям Семушкина; «Забирай левее, береги жизнь молодую», взял вправо и, как в котел с кипятком, ухнул в глубокую яму, заросшую крапивой.
Выскочил, как ошпаренный, и стремглав помчался к дому. Лицо и руки, обожженные крапивой, горели, покрылись крупными багровыми волдырями. Сердце Саньки было переполнено самыми мстительными чувствами.
И так посмеяться над ним! Пообещать показать какую-то необыкновенную пшеницу, завести на участок, а потом так бесцеремонно выставить вон…
Перебирая в уме всевозможные способы расправы с обидчиками, Санька незаметно дошел до своего дома.
«А зачем Федя со Степой про пилотку спрашивали?» — вспомнил он, и ему стало не по себе. Вновь принялся за поиски. Но пилотки нигде не было. Санька позвал с улицы Никитку и учинил грозный допрос. Тот клялся и божился, что не брал пилотку.
— Я как в прошлый раз надел ее, а ветер как дунет да понесет ее в лужу, а ты мне как дашь тычка, — я теперь и не смотрю на нее.
— Петька твою пилотку забрал. Он рано прибегал, ты еще спал, — сказала Феня.
Санька побежал к Девяткиным. И только свернул за угол избы, как заметил идущего от колодца Петьку. Тот нес на коромысле ведра с водой. Вид у Петьки был такой, словно он оказывал кому-то великое одолжение.
Ведра мотались из стороны в сторону, отбрасывали солнечные зайчики, вода выплескивалась на горячую белую пыль, оставляя темные пятна.
Петька сделал вид, что всецело поглощен ведрами и не замечает Саньки.
— Соседей не признаешь? — Санька ухватился за коромысло.
— А-а, Коншак! — деланно удивился Петька, ставя ведра на землю. — Вот, понимаешь, чем заниматься заставляют. Воду носи, огород поливай, то, се… Жуткое дело! Разве это сподручно нашему брату? Тоска зеленая… Я, понимаешь, жерлицу приготовил, червей накопал…