Страдать, чтобы простить
Шрифт:
И я весело расхохотался.
— Что смешного? — удивилась Серена.
— Ничего. Передай, пожалуйста, кувшин, — ответил я.
Мы убирали со стола после ланча, и я внезапно почувствовала, как он, наклонившись за миской с чипсами, коснулся грудью моей спины.
— Прости, — шепнул он, и я вдруг покрылась мурашками.
Я оглянулась на него, и он улыбнулся своей лукавой улыбкой. Я сразу почувствовала
— И что это так развеселило тебя? — спросила я.
— Ты, — ответил он, развернулся и ушел.
Я сердито посмотрела ему в спину: мне не слишком понравился его ответ.
— Что случилось? — поинтересовалась Мэг, от внимания которой не ускользнуло, что я надулась.
Проигнорировав вопрос, я молча вручила ей стопку тарелок.
Когда девчонки вернулись, я увидела у Сары в руках маленький металлический чемоданчик. Минуту спустя появились и наши парни. Эван, вертевший на ладони футбольный мяч, спросил:
— Девчонки, не хотите сыграть с нами в футбол?
Я только было открыла рот, чтобы сказать «да», но тут встряла Сара:
— Нет, вы уж как-нибудь сами. А у нас будет что-то типа девичника.
— Девичник? — удивилась я.
— Да. Мы будем делать педикюр. Эмма, какой лак предпочитаешь? — (Я с завистью посмотрела вслед парням, которые уже принялись гонять по пляжу мяч.) — Как насчет розового? — не отставала Сара.
— Нет, я разлюбила розовый цвет, — ответила я, и Сара сразу все поняла.
— Может, пора сделать вторую попытку? — глядя мне прямо в глаза, спросила она.
— Думаю, тебе очень пойдет розовый цвет, — сладким голосом пропела Серена.
— Кстати, тебе тоже не помешало бы добавить красок, — повернулась Сара к Серене. — А можно, я попробую создать тебе новый имидж?
— Нет уж, спасибо, — ответила Серена. — Хочу сохранить свою индивидуальность. Меня вполне устраивает монохромность.
— Ну ладно, — вздохнула Сара. — Давай хотя бы покрою тебе ногти на ногах красным лаком.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Серена.
— А как тебе фиолетовый? — поинтересовалась я у Мэг, проводившей ревизию Сариных запасов лака для ногтей. — Ну, Сара дает! Это же надо умудриться притащить на каникулы целый чемоданчик лака для ногтей!
— А чем мы займемся сегодня вечером? — полюбопытствовала Мэг.
— Неплохо бы узнать у мальчиков, какие у них планы, — заметила Сара. — Можно поиграть в карты или типа того.
— Можно сыграть в «Правду или желание», — предложила Серена.
— Нам что, двенадцать лет? — ехидно сказала Мэг.
— Может быть, в покер? — Я сидела в шезлонге, а Мэг красила мне ногти на ногах.
— Знаешь, Мэг, пожалуй, я сама накрашу тебе ногти. Если честно, я не слишком доверяю Эмме, — заявила Сара.
И
— Как насчет покера на раздевание? — прочирикала Серена.
— А тебе это зачем? — удивилась Мэг. — У тебя же есть парень. Зачем тебе заголяться перед чужими мужчинами и любоваться на их голые задницы?
— Тут все строится на доверии, — отмахнулась Серена.
Неожиданно Сара прекратила свое занятие.
— Серена, пошли со мной, — приказала она. — А ты, Эм, останешься здесь заканчивать педикюр. Мы сейчас вернемся.
— Я лучше присоединюсь к Джеймсу, — ответила Серена.
— Что, черт возьми, происходит?! — возмутилась я.
— Ой, мы совсем забыли, что собирались приготовить десерт! А из тебя повариха как из меня балерина, так что сиди здесь, — попыталась запудрить мне мозги Мэг.
Они явно что-то затевали. И ежу понятно. Но я совсем не хотела выяснять, в чем тут дело.
Вернувшись в дом за водой, я застал Эмму в патио: согнувшись пополам и зажав подол платья между коленями, она покрывала лаком ногти на ногах. У нее явно ничего не получалось, и она, недовольно морщась, стирала лак ваткой с ацетоном.
— Глупость какая-то! И вообще, кому нужен этот дурацкий педикюр! — бормотала она себе под нос.
— А где девочки?
— Понятия не имею. Наверное, что-то там затевают.
— Помощь нужна? — поинтересовался я, кивнув на ее ногти.
— Ты что, серьезно хочешь помочь мне накрасить ногти?!
— По крайней мере, я справлюсь с этим лучше, чем ты, — решил поддразнить я Эмму.
— Тогда вперед. — Она протянула мне фиолетовую бутылочку.
Я присел на корточки возле шезлонга:
— Фиолетовый? А почему не розовый?
Она внезапно зарделась.
— Я больше не… — начала она и отвернулась. — Меня тошнит от розового.
Наши взгляды встретились, в ее глазах я прочел такую неподдельную грусть, что словами не передать. Я молча кивнул и опустил голову.
Осторожно поставив ее ногу себе на колено, я обмакнул кисточку в лак.
— На вот, подержи. — Я протянул ей бутылочку с лаком, чтобы освободить руки.